Отряд-5

– Расскажи, Ирра, – предложил Дитц. – Я в целом знаю, но с удовольствием послушаю, что называется, из первых уст.

– Только не очень долго, пожалуйста, – вежливо попросил Карл Хейниц. – А то, боюсь, усну. Глаза что-то слипаются.

– Попробую, – сказал Ирра.

И коротко поведал о том, как «взбунтовалась» нещадно эксплуатируемая родная планета галадов, убивая всё живое и грозя вот-вот развалиться на куски. Как пришлось галадам в страшной спешке строить звездолёты и перебираться в другую звёздную систему, на недавно открытую кислородную планету, где проживали предки нынешних вельхе. Про войну между галадами и вельхе и о том, как последние стали рабами первых. Как затем галадам снова пришлось бежать в глубокий космос, как постепенно они стали называть себя каравос Раво – «скитальцы Бога», как грабили планеты, чуть не погибли до последнего галада и вельхе в войне с могущественной межзвёздной империей, возродились, но, в конце концов, утратили координаты планеты-прародины.

– С тех пор прошло около миллиона лет, – закончил Ирра. – Но никогда мы не оставляли мечту однажды найти свой дом. Я намеренно говорю «найти», а не «вернуться», потому что мы были уверены, что вернуться невозможно.

– Отчего же? – спросила Нэла. – Из-за утерянных координат?

– Не только. Мы были уверены, что наша планета перестала существовать. Её разорвали на куски внутренние силы, которые, в свою очередь, вызвали мы сами, нещадно эксплуатируя и насилуя планету.

– Труп кто-нибудь видел? – осведомился Валерка.

– Что? – не понял Ирра.

– Я говорю, что без трупа нет и преступления. Вы не можете знать, разнесло вашу планету в куски или нет, пока сами в этом не убедились. Короче, давай факты.

– Или взять сварогов, – сказал Сергей Вешняк. – Они тоже Пейану свою долго искали, найти не могли. Думали, уже всё. Ан, нет, отыскалась!

– Толку, правда, от этого никакого, – буркнул Руди Майер. – Лучше не стало. В чём мы все не раз успели убедиться.

– Мы не свароги, – сообщил Ирра.

– А похожи! – воскликнул Валерка и захохотал. – Шутка, – пояснил он, отсмеявшись, и хлопнул Ирра по плечу. – Не обижайся, братское сердце.

– Как называлась ваша планета? – спросил Свем Одиночка.

– Рвиа-Сут, – ответил каравос. – На древнем языке галадов это означает…

– Я знаю, – сказал Свем. – Дочь Солнца. Так моё племя называет нашу планету.

Пауза, полная беззвучного ошеломления, длилась секунд пять. После чего все громко и разом заговорили, но быстро умолкли, поскольку понять что-либо в этом взволнованном гвалте было решительно невозможно.

– Очень интересно, – провозгласил в наступившей тишине Хельмут Дитц. – Я думал, меня уже невозможно удивить. Но, кажется, ошибался. Жемчужина – родная планета каравос Раво?

– Если кто-нибудь спросит меня, поинтересовавшись мнением аналитика, то доказательств недостаточно, – промолвил Борисов.

– А мне всегда было удивительно, почему наш друг Свем знал о множественности миров во вселенной, о том, что солнце – это раскалённый шар и его планета тоже круглая, – сказал Карл Хейниц. – Ведь знал же, а, Свем? Или просто вида не показывал?

– Знал, – кивнул Свем. – У нас это любой ребёнок знает. И теперь я, кажется, понимаю, почему…

И Свем рассказал древнюю легенду о сотворении мира и появлении каладов, которая удивительным образом совпала с рассказом Ирра.

– После того, как разгневавшие богов калады, исчезли в громе и пламени, Рвиа-Сут, Дочь Солнца, долго, очень долго не успокаивалась. Оставшиеся в живых калады, птицы, рыбы и звери жили в ежеминутном ожидании смерти и не знали, в какой момент земля превратится в море или изрыгнёт пламя. Так продолжалось десять раз по десять лет и ещё десять раз по столько же. И ещё, и ещё. Сменилось множество поколений, прежде чем боги простили каладам их вину (хотя некоторые утверждают, что они просто забыли о нас или тоже давно исчезли из этого мира). Моря и суша на Рвиа-Сут перестали меняться местами, трясения земли и извержения огненных гор утихомирились, и калады перестали умирать так же часто, как рождаться. Но затем, еще на тысячу поколений пришёл Большой Лёд, и жизнь каладов снова закачалась на чаше весов, которую держит в своей руке вечная, невидимая и бесстрастная Судьба…

– Красиво, – промолвил Борисов, когда Свем закончил рассказ. – Впрочем, как почти любые легенды и мифы.

– И чего ты, Влад, такой недоверчивый, а? – спросил Валерка Стихарь. – По-моему, тут всё ясно, как степная даль за Батайском. Жемчужина – это и есть Рвиа-Сут, родина галадов, каладов и каравос Раво, что, как выясняется, одно и то же. Ну, почти, – он посмотрел на взволнованно вышагивающего взад и вперёд у костра Ирра (остальные каравос Раво, подчиняясь дисциплине, сидели на месте, но было видно, что и они донельзя взволнованы полученными известиями). – Поздравляю, братское сердце. Кажется, одной проблемой у вас меньше.

– И всё-таки я думаю, что Влад прав, – высказался Хельмут Дитц. – Легенды и мифы – это всего лишь легенды и мифы. Хоть я их и уважаю. А, Саш, как думаешь?

– Согласен, – кивнул Велга. – Разведданные требуют тщательной и всесторонней проверки. Нужны факты.