Отряд особого назначения

— Они оба из Крамвика. Старшего зовут Якоб, он отец нашего Рачивальда. А второй — его зять. Они что-то ищут, но наверняка не нас.

— Почему?

— Если бы их послал к нам Рачивальд, они определенно знали бы, куда идти. Раз шагают мимо — значит, у них другие дела.

Утром пришли на лыжах двое норвежцев, сказали, что они из Комагвера, их послали Ингвальд и Рикард, ушедшие туда накануне. В рюкзаках принесли немного хлеба, маргарина и рыбы. Разведчики двинулись в следующие селения, намеревались вернуться в Лангбюнес к вечеру. Посланцы из Комагвера передохнули и отправились в обратный путь.

Наступил день, его коротали в приютившем их рыбацком домике. Было неуютно и холодно. Топить печь больше не решались. Старались не сидеть недвижимо, разминались, пробовали делать упражнения, но вскоре одолевала усталость.

Из Комагвера вернулись Ингвальд и Рикард Юхансен и принесли тревожную весть: накануне ночью у Беньямина Хегала в доме ночевало много немцев, они готовятся идти в тундру, к лагерю отряда, проводником опять собирается Хегала. Как раз две недели назад он был в Киреянках, пообещался сходить в разведку, и сегодня срок прийти на базу разведчиков.

Вскоре пришел из Крамвика Эрлинг Малин. Эрлинга послали сюда те трое, что ушли в Киберг. Сейчас они в Крамвике, в доме Рачивальда. Пришли туда затемно, разбудили спавшего на чердаке Альберта, рассказали ему о своих делах. Рассвет застал их в доме, выходить было опасно. Они укрылись в подполье.

Альберт пошел в соседний поселок Грюнес договариваться с кем-нибудь о боте или парусной лодке. Он зашел к Эрлингу Малину, рассказал о спрятавшихся в подполье и об оставшихся на Лангбюнесе.

Эрлинг уже знал, что немцы кого-то ищут в поселках, на побережье появились новые патрули, вчера небольшой отряд ходил в горы, там напал на следы разведчиков.

И Эрлинг тут же пошел на Лангбюнес. Он сказал Кудрявцеву и Ершову, что 7 октября должен был прийти в Киреянки вместе с Альфредом Мачисеном, но накануне увидел много новых немцев, две пушки на прицепах. Насторожился и визит отложил. Альфреда арестовали.

У немцев опять какая-то суматоха, снова кого-то ловят. Разведчикам лучше уйти из домика, перебраться в пещеру, есть тут всего примерно в километре. Там будет надежнее. А он, Эрлинг, будет добывать бот или шлюпку.

День кончился, совсем стемнело. Стрелки часов приближались к пяти вечера. На шоссе остановились два больших автобуса, из них вышло примерно до взвода немецких солдат. Потоптавшись немного на дороге, они пошагали всей группой к оконечности Лангбюнеса. Разведчики, затаившись, следили за ними из окон домика.

Дойдя до самой кромки воды, немцы разошлись вправо и влево, потом собрались вместе, стояли, смотрели то на море, то на дорогу, то на сопки. Чего-то подняли с земли, тщательно разглядывали, включив сильные аккумуляторные фонари. Лучи их рассекали темноту на десятки метров. Не трудно было догадаться, что немцы обнаружили следы разведчиков и остатки жженой бумаги.

На берегу завывал пронизывающий сырой ветер, немцы ежились, поднимали воротники шинелей, жались друг к другу. Некоторые, не выдержав прохватывающего ветродуя, группами возвращались к дороге.

Трое немцев приблизились к домику, несколько человек шагали по тропе, остальные еще топтались у берега.

Кудрявцев приказал приготовиться к бою, встать возле окон и дверей. Ершов, Баранов, Хильмар Хейккиля и Ингвальд влезли на чердак. Сметанин, Щетинин и Тюнер Берг через заднюю дверь выскочили во двор и залегли невдалеке от завала крупных камней.

Кудрявцев предупредил, чтобы все вели себя тихо, не выдавали своего присутствия, без его команды не стреляли.

Шедшего первым разведчики по фуражке с высокой тульей и кожаному пальто приняли за офицера. Следом за ним, вытянувшись гуськом, ступая в глубоко вдавленный снег, шагали два рослых крупнотелых автоматчика.

Офицер, видимо, разглядел лежащих возле камней разведчиков и скомандовал:

— Вставайте и сдавайтесь!

Младший политрук Геннадий Сметанин выстрелил в него из пистолета, офицер упал. В то же мгновение шедший за ним солдат застрочил из автомата. Пули прошили Сметанина. Немец кинулся бежать, впереди него еще резвее мчался его напарник.

Офицер, падая, навалился на радиста Сергея Щетинина. Сергей ударил его дважды ножом. Тот что-то кричал, пытался подняться на локтях и на коленях, но радист, выбираясь из-под немца, воткнул в него нож. Немец обмяк и перестал шевелиться.

К домику подбежали еще несколько немцев и пробовали через переднее крыльцо пробраться внутрь. Но дверь была на запоре. Тогда немцы высадили раму и один за другим полезли в окно.

Кудрявцев и Ингвальд Микельсен выскочили во двор. Старший лейтенант бросил в окно гранату. В домике ухнуло, полыхнула вспышка, разлетелись стекла во всех рамах. Донеслись истошные крики, ругань.

Новые солдаты мчались к дому, к каменным завалам. Баранов через чердачное окно пустил по бежавшим длинную очередь из автомата, трое упали и остались лежать.