Отряд особого назначения

Палатки не спасали от холода. Принялись строить домик из снега. Утрамбованный плотный снег, слежавшийся в теснине между обрывистых каменных круч, резали кирпичиками. Держались они довольно прочно. Складывали дом весь день. В него перетащили все имущество. К сожалению, согреться не удалось, разведчиков одолевал озноб, к тому же переменчивая у моря погода обернулась дождем. Снег потяжелел, стал оседать, местами потекли ручейки. Кровля провалилась. Ветер рвал, шторм вздыбил огромные волны, они обрушивались на береговые утесы, грохот прибоя заглушал голос, приходилось кричать.

Так прошли первые четыре дня.

На пятые сутки в горах в направлении Конгс-фьорда засекли какой-то пост, но распознать, кто там, даже в бинокль не сумели.

Вскоре увидели, как немецкий дозорный корабль буксирует к берегу поврежденный транспорт. Буран бушевал настоящий, февральский. Волны яростно кидались на скалы, временами казалось, будто скалы не устоят перед свирепым, сокрушительным напором воды и рухнут в бездну.

Подоспело время осмотреть северо-западный берег, пройтись километра два-три в сторону Берлевога, заглянуть в крохотный поселочек. По пути наткнулись на построенную из досок и жердей легкую хижину, обшитую тесом с наружной и внутренней стороны. Правда, между тесинами не было никакой утепляющей прокладки. Растопили печку, поставили котелок. Пока варился суп, Крылов растянул антенну, связался с базой.

Утром Матисен открыл дверь и, не выходя наружу, огляделся по сторонам. Примерно в километре заметил человека. Затворил дверь и сказал Трюгве и Федору, что тут они не одни.

Эриксен тут же распорядился:

— Всем показываться нельзя. Только у меня одного могут оказаться тут знакомые.

Он отправился посмотреть на нежданно объявившегося соседа.

Вскоре за поворотом увидел дом, пошел к нему. Из дома навстречу вышла женщина.

— Меня бояться не надо. — сказал Эриксен. — Зла в ваш дом не несу. Если дома муж, позволь войти. Мне надо с ним повидаться и потолковать.

— Заходи.

Хозяин назвался Антоном Стенманом. Эриксен сказал ему, что он не один, с ним еще норвежец и англичанин.

— Нас сюда забросили с самолета. Будем разыскивать нацистов и пакостить им сколько сможем.

— Они у нас не бывают, — ответил хозяин, — в такие маленькие селения не ходят. Дороги к нам нет, не подъедешь, только пешком. Их много в Берлевоге. Это мили полторы-две отсюда.

— Не проведешь нас туда?

— С вами не пойду, неизвестно еще, что вы за люди. Прихватят вас немцы, а заодно и меня. С какой стати мне страдать из-за каких-то пришлых людей? Дорогу ты и без меня найдешь, по берегу не собьешься. Человек ты, как я понимаю, бывалый. Но ходить в Берлевог не советую. Там есть люди, которые сразу донесут немцам.

— Не скажешь, кто они?

— Пока помолчу, потом узнаете.

— Ты, что же, бошей боишься?

— А кто их не боится? В прошлом году сколько людей ни за что не про что покарали. И возле нас рыскают. Я их ненавижу. Не глядел бы на них, мог бы — в воде всех перетопил. Но ничего не поделаешь, против силы в открытую не попрешь.

— А если мы хорошо заплатим за услугу?

— Деньги возьму, не откажусь, и марки, и кроны, и фунты. Что дадите. Любые пригодятся. Но только за то, что вам сделаю. Не больше. Дорогу покажу, продукты или вещи продам. Все за плату. У себя вас держать не стану. Боюсь рисковать, семья у меня большая, детей пятеро. Как им без отца?

— Где нам лучше укрыться?

— В той хижине, откуда ко мне пришел.

— Там топить нечем, холод.

— Дров дам, дам топор. А впредь сами ищите обломки на берегу.

Хозяин рассказал, что недавно русская подводная лодка потопила в Сюльте-фьорде транспорт. Говорят, нынче в России ужасные холода, немцы под Мурманском мерзнут, им послали шубы. А под Новый год русские бомбили Киркенес. Бомбы попали в немецкий штаб и в кафе, где офицеры справляли праздник.

Разведчики остались жить в домике. Все лучше, чем на открытом берегу, на голых скалах. И море видно неплохо. Вражеский конвой можно засечь. Вскоре обнаружили, что совсем близко, метрах в трехстах, проложена телефонная линия. Пойдут связисты, могут и в хижину заглянуть.

Ушли обратно к своей снежной норе на мысу Нолнес. Подладили дом из снега. Входить в него можно было только согнувшись, вставать в рост не позволял потолок. Приходилось сидеть или лежать, а выползать на четвереньках.

На десятый день после высадки заметили в море транспорт, шел он с небольшим охранением.

База поблагодарила за это сообщение.

Десять дней работали хорошо, слышимость в обе стороны как по заказу, вражеские корабли и суда ходили и на восток и на запад, курсы их операторы в Полярном прокладывали на морских картах. Вахту в эти дни несли вдвоем Матисен и Крылов.