Отряд особого назначения

— О работе с вами я ничего не думал, но чувствовал, что могут ко мне прийти. Я немцев не жалую, но не кричу об этом. Кто вам на меня указал или сами выбрали — не знаю и знать не хочу. А за доверие спасибо. Одного от вас хочу — не вмешивать в наши дела никого лишнего.

— Это я тебе обещаю.

— Что буду знать и видеть нужное для вас — у меня не залежится.

— Что ж, я рад, что мы так дельно с тобой договорились, — сказал, прощаясь, Сверре, — давай условимся, когда увидимся.

Хедли назвал время и место, Сверре согласился. Так у группы появился еще один соратник в тайной войне с оккупантами.

В конце первой декады мая Гудвар Ульсен послал весть, что в Перс-фьорде появились двое норвежцев, которые пришли на боте с запада, с острова Арией, куда были высажены с подводной лодки, но лишились связи, поскольку радист остался на подлодке и вернулся в базу. Ищут своих, которые должны быть где-то поблизости.

Гудвар спрашивал, как ему быть. Сверре знал, что Аспос и Микельсен заброшены на Арией без радиста Чижевского, который теперь работал с ним. И он без колебаний согласился принять товарищей.

Ингольф Аспос и Ингвальд Микельсен пришли в Инре-Сюльтевик и рассказали о своих приключениях.

Тогда, в последних числах февраля, оставшись на берегу острова Арией без радиста и без продовольствия — семидневный резерв на экстренный случай, разведчики в первое время не могли себе даже представить, что они будут делать без связи и как смогут выполнить задание.

Побродив сутки в поисках пристанища по острову, на который их высадила подводная лодка, они поняли, что надо искать помощь у норвежцев: только они могут свести с людьми из Сопротивления.

Подошли к небольшому поселку, залегли и набрались терпения на многочасовое наблюдение. Следили сутки. Убедились, что немцев нет, жители заняты хозяйственными делами, ухаживают за скотом, ловят рыбу. Решили зайти в ближайший дом. Познакомились с хозяином. Им оказался пожилой рыбак Альф Йоргенсен. Побыли у него некоторое время, а потом Йоргенсен переправил их ночью на своем боте в Тромсё. Однако устроиться и укрыться там не удалось, хотя это и был родной город Аспоса. Строгие пропуска, множество постов, комендатура, проверки документов, облавы, недоверие жителей друг к другу, которое оккупанты успели посеять, заставили разведчиков через неделю вернуться на остров.

Йоргенсен, приютивший их сразу, после высадки, снова спрятал у себя. Первое время жили на сеновале, на скотном дворе, в дворовых хозяйственных постройках. Ни семья, ни тем более, соседи пока ничего о них не знали. Через некоторое время старик посвятил в тайну приемного сына, его жену, дочерей и их мужей. Эта большая рыбацкая семья делилась с разведчиками последним, из своих скудных продовольственных запасов.

Пробыли они тут почти два месяца. Постепенно через хозяев дома наладили связи с нужными людьми и в Тромсё и, на соседних островах. Теперь они уже не жили вслепую. Все, что делалось в округе, доходило до них. Какие корабли и транспорты отстаивались в Тромсё, в каких местах у входа в порты выставлены минные заграждения, где установлены зенитные и береговые батареи — все по крупице собиралось у разведчиков. Но, оставшись на острове без радиста и рации, передать своим ничего не могли.

Вражеские солдаты были совсем недалеко. Гарнизон стоял в Тромсё. Поблизости на батареях жили сотни артиллеристов, поисковые группы время от времени прочесывали поселки на побережье. Но хозяин упрятал своих опасных гостей надежно, те немногие из соседей, что знали о их пребывании, умели молчать.

Дело подошло к весне, наступило светлое время. Оставаться в селении стало опасно, а жить в горах без продовольствия и связи смысла не было. Посоветовались с Йоргенсеном и решили: надо подаваться в ту сторону, откуда ближе до советского берега, там искать связь, оттуда ждать помощи.

Третьего мая они погрузили на бот хозяина сети, бочки и вместе с ним вышли в море. Вполне можно было считать, что отправляются на путину. Они и делали вид, что ловят рыбу. Забрасывали сети, выбирали их, а сами все дальше и дальше двигались в обход Нордкапа и Варангера. И никто на всем пути не усомнился, что они старательные рыбаки.

Но чем ближе подходили к знакомым и родным Ингольфу местам, тем большую приходилось ему соблюдать осторожность. Ведь во многих селениях по восточному Варангеру он раньше бывал не однажды, было у него тут немало знакомых.

Ингольф шел на боте за моториста, ему и раньше приходилось работать на катерах и ботах. Условились, что моторист изредка будет показываться в рубке и на палубе, а на стоянках у причалов отсидится в машинном отделении. На всякий случай, если вдруг заглянет в машину нежданный посетитель, он так перемазался в масле и в гари от выхлопных газов, что его и мама родная не узнала бы.

Дошли до Вардё. У Ингвальда еще по мирным годам были в городе хорошие знакомые, в прошлогоднюю осеннюю высадку через Гюнара Берга удалось послать им весточку. Теперь они посоветовали вернуться в Перс-фьорд, там отыскать Гудвара Ульсена, он может помочь.