Отряд особого назначения

Группа Трюгве Эриксена ушла с Нолнеса, а на следующий день вахту приняли Сёдерстрем с Юнсеном и Чижевским.

Подошло время налаживать связи с местными жителями на которых можно было вполне рассчитывать как на соратников, с теми, кто уже включился в Сопротивление.

Сверре пошел в Перс-фьорд, там жил Гудвар Ульсен, который в ноябре помог разведчикам, укрывшимся в поселке после стычки на Лангбюнесе.

Гудвар сказал, что поблизости от разведчиков — всего в километре — на хуторе в Инре-Сюльтевике живет Андреас Бруволд, на него и на его жену Альфхильд вполне можно рассчитывать. Мимо них с материка к базе разведчиков незамеченным не пройдешь. Сейчас Андреас по трудовой повинности, наложенной немецкими властями, работает в Хамнинберге на строительстве укреплений, но Альфхильд живет дома.

Сверре ответил, что они за этим домиком уже наблюдали несколько дней, убедились, что там живет одна женщина. Сама ведет хозяйство, к ней никто не ходит. Но идти туда одни, без провожатого или без доверительной рекомендации не рискнули, побоялись испортить все дело.

Гудвар взялся свести разведчиков с Альфхильд. Для такого ответственного посещения он специально добрался к разведчикам из Перс-фьорда.

Альфхильд знала Гудвара и встретила его спокойно. Родом она не здешняя, с Лофотенских островов, плавала на рыболовном судне, приглянулось ей в Перс-фьорде, вышла тут замуж да так и осталась навсегда.

Хотя гости были незваными, она поняла, что пожаловали они неспроста.

Женщина знала многих людей в других селениях вплоть до Киберга. В первый же вечер Альфхильд рассказала кое-что из того, что знала об оккупантах, стоявших поблизости, на другой стороне фьорда, и в Хамнинберге, где работал ее муж, и подальше. Она пообещала помогать разведчикам, сказала, что муж не только не будет иметь ничего против, но и сам с готовностью поможет соотечественникам, которые борются с бошами.

Поблизости, всего в километре, в Инре-Сюльтевике появился свой человек, через него можно поддерживать связи с дальними соратниками. Альфхильд могла принести любую весть из Хамнинберга, предупредить и о надвигающейся опасности.

На короткую побывку домой пришел Андреас Бруволд. Альфхильд рассказала мужу о соседях, поселившихся возле них, в пещере. Андреас сказал, что не гоже людям, которые рискуют жизнью, вступив в тайную войну с нацистами, мерзнуть в пещере, пусть живут в их доме, места всем хватит.

Альфхильд сходила к разведчикам, передала, что муж просил их перейти к ним. Сверре и Оскар сердечно поблагодарили за приглашение, решили сходить и посмотреть: если с хутора обзор за морем будет не хуже, то они переедут. На самом же деле им требовалось спросить разрешение базы. Командование согласилось.

Четырнадцатого апреля тройка дозорных перешла в дом Бруволдов, им выделили комнату, из окон которой просматривался не только фьорд, но и море. В непогоду лучшего не придумаешь.

Большую часть своего имущества оставили в пещере, чтоб в доме держать минимум улик на всякий случай.

Сверре в одном из разговоров с Андреасом спросил, не знает ли он в Хамнинберге человека, который работает где-нибудь вблизи комендатуры или у ленцмана, не вызывает у оккупантов никаких подозрений, а сам может отлучаться на несколько дней. Андреас такого человека назвал. По всем статьям подходящим был Хедли Гренберг из Хамнинберга. Там живут его родители и родственники. Сам же Хедли поселился в Санд-фьорде. Четыре километра, отделяющие городок от поселка, для него не расстояние, работает он в Хамнинберге, иногда остается у своих родственников на несколько дней, его поездки домой не вызывают ни у кого подозрений. Его отлучек из дому или из города никто не учитывает.

Сверре выбрал время, сходил в Санд-фьорд, подыскал удобный предлог и встретился с Гренбергом. Хедли поблагодарил за доверие и сказал, что он все сделает ради изгнания оккупантов из Норвегии.

— Но ни в Хамнинберге, ни у меня дома в Санд-фьорде никаких встреч с вами не должно быть, — сразу предупредил Гренберг.

— Почему?

— Я знаю, как карают немцы тех, кто вступает с ними хоть в тайную, хоть в открытую войну. У меня голова одна.

— А если мы будем посылать к тебе нашего гонца?

— Ни с какими посредниками я говорить не буду. Лишний свидетель в таких делах вовсе ни к чему.

— Как же ты предлагаешь с тобою видеться?

— Выберем место в горах. Есть домики на сенокосах, кое-где поставили себе лачужки охотники и рыбаки, можно бывать и на запасных стоянках саамов. Они ведь не живут на одном месте, кочуют. Если и находят следы наших людей возле своих становищ, не беспокоятся, у нас с ними все как у добрых соседей. Они очень гневаются, только если оленя убьешь или зверя из ловушки кто вынет. А так они люди добрые, не злобивые.

— Нам они мешать не будут?

— Будем стараться им на глаза не попадать, найдем пустующие стойбища.

— А тебе приходить далеко не рискованно?

— Есть опасность. Но будем менять места. Договоримся сегодня, где и когда увидимся в следующий раз, а на той встрече о будущей.

— Ты, как я понимаю, заранее думал о работе с нами.