Отряд разделяется

— Запад есть запад, а восток есть восток, и вместе им не сойтись, — произнёс Форвэ изменившимся тоном, и его мудрые проницательные глаза упрямо блеснули. — Все, кто польстился на Дарёный Свет и сытую жизнь, уже эмигрировали на Запад. В Средиземье больше нет ни Моргота, ни Саурона, но они всё ищут поводы для вмешательства в нашу жизнь, хотят, чтобы мы плясали под дудку этого маньяка Манвэ! У них мания величия! Они считают нас дикими, — но лучше быть дикими, чем стать домашними животными валаров!

Бродо почувствовал, что Форвэ задет за живое. Эльфийский принц даже в гневе был прекрасен. Его лицо излучало гордость за свой народ и презрение ко всему заокеанскому, а из-под сдвинутых густых бровей сверкали грозные молнии.

— Я и мои друзья обещаем сохранить всё услышанное в тайне, — поспешил заверить его хоббит.

— Ну, вот и хорошо, — молвил Форвэ, остывая. — Счастливого вам пути, а меня ждут другие дела.

Глава 4. Белый Странник

— Слушай, хозяин, где тут у вас поляна со сломанным дубом? — поинтересовался Моторин.

— О, это близко. Выйдете на дорогу и направо в лес, затем налево, потом опять направо, снова налево и прямо на неё и выйдете. Только я бы не советовал туда ходить.

— Почему? — насторожился Арагволд.

— В тех местах часто появляется Белый Странник.

— А кто он такой? — вступил в разговор Малыш.

— Этого никто не ведает.

— Он опасен? — встревожилась Ромашка.

— Он странный, и никто не знает, чего от него ждать.

— Давайте я разведаю, — пискнул Карлсон.

— Не нужно, — возразил Моторин, — В нашем Отряде такие великие воины, что мы не боимся какого-то там странника, кем бы он ни был.

— А если это Саруман? — отозвался Бродо встревожено.

— Твой предок один справился с этим щенком, — хмыкнул Моторин. — Думаю, от него вреда не больше, чем от того чёрного существа, что увязалось за нами в дороге.

Спорить с ним никто не стал, и Отряд Спасителей в полном составе отправился указанным маршрутом. Весна всё больше вступала в свои права, на смену сдержанному марту пришёл юный и озорной апрель. Вскоре цветущие яблони и груши придорожного селения сменились межевыми рощицами, постепенно перешедшими в настоящий лес. Весело щебетали птицы, глаз радовала пробивавшаяся сквозь прошлогоднюю листву зелёная травка.

Но всё же главным признаком весны и возрождения природы были неунывающие подснежники. Ещё не пришло время изнеженных роз, изысканных лилий и прочих цветочных аристократов, капризных и требующих постоянных забот садовника, а упрямые первоцветы уже лезли из земли тут и там, не ожидая ни милостей от природы, ни помощи от человека. «Вот так и мой бедный народ, гонимый всеми, освоивший Безымянные Горы и Северные Пустоши, отринутый Тьмой и не принятый Светом», — подумала несчастная беженка, глядя на раскрывшийся венчик адониса весеннего, что в этих краях зовут горицвет. Самый первый подснежник, бросающий вызов суровой зиме, был её самым любимым. Крупный одиночный цветок с сильно рассечёнными листьями тёмно-коричневый с прозеленью в закрытом состоянии, что делало его неприметным среди голых стволов кустов и деревьев, он упрямо тянулся к свету и раскрывался, стоило показаться солнышку, являя миру золотистую сердцевину. Вот так же, вероятно, в один прекрасный день наступит расцвет Блудных Детей Эру. Во всяком случае, бедной девушке очень хотелось так думать. Она оглянулась на своего сына. Казалось, мальчик всё понимал и улыбался, глядя на растение, к которому склонилась его мать. Он явно разделял её любовь к этому цветку и даже тянул к нему ручки.

— Э-э, мальчик, не надо их рвать! — бдительная Ромашка тут же возникла рядом. — Говорят, они редкие, по словам Бродо, их даже в Красную Книгу ещё не занесли!

— Что ты, нам и в голову такое бы не пришло! — возмутилась юная мама. — В природе они смотрятся гораздо лучше, чем в любом сосуде, да и вазу я с собой не прихватила. Ребёнок утвердительно улыбался. — А тебе они тоже нравятся?

— Симпатичные, но я больше люблю беленькие, которые растут у нас в Хоббитании, именно их мы считаем настоящими подснежниками. Ладно, пошли, а то отстанем от остальных. Мне бы не хотелось, чтобы на нас, бедных беззащитных женщин, набрёл этот ваш Саруман. Правда, говорят, что он друг урукхайцев.

«Правда ли, что Белая Рука друг урукхайцев?» — подумала молодая урукхайка и крепче прижала к себе сына. Впрочем, увидев эльфа, она бы уже не очень удивилась, повстречав того, с кем давно была хорошо знакома по многочисленным памятникам.

Путь действительно оказался близким, а был бы ещё короче, если бы они шли прямо, не виляя то вправо, то влево. Вскоре спасители упёрлись в исполинский дуб, одиноко торчащий посреди небольшой полянки. Старое дерево давно засохло, покрылось мхом и какими-то рыжими грибами. Часть ствола была обломана и валялась рядом. Путешественники, не долго думая, присели на это бревно. В тот же момент из-за группы кустов показалась белёсая фигурка и мгновенно скрылась.

— Привидение, — шепнул Карлсон.

— Призрак Сарумана, — отозвался Бродо.

— Где? — взволнованно спросила урукхайка.