Отряд Трубачёва

— Ему прострелили левый бок и спину, — ответил второй танкист, пытающийся перевязать его. — Надо бы медицину сюда, боюсь, не довезём мы его.

— Здравствуйте, товарищи! — сзади к танкистам приблизился военный с погонами госбезопасности. — Капитан Бабенко, Особый отдел фронта. Эти люди полетят с нами. На борту нашего самолёта есть всё необходимое для оказания им медицинской помощи.

— Старший лейтенант Ступин, командир танковой роты, — козырнул помогавший перевязать Романа.

— Большое вам спасибо, товарищ старший лейтенант, за своевременное оказание помощи, — поблагодарил капитан и повернулся к Лене. — Косухина! Ты как себя чувствуешь?

— Я уже младший лейтенант Полуянова… — с трудом улыбнулась девушка.

— Вот как? Ладно, разберёмся в Ставке Главнокомандующего, — он подмигнул ей.

— Так ты работаешь на Ставку? — удивилась Самусенко. — Ого! Важная птица!

— Александра… мы обязательно встретимся… главное — не забудьте, что я вам сказала.

— Всё помню, товарищ младший лейтенант. Спасибо за предупреждение, хотя и такое странное.

— Ну, как они здесь? — к Косте подошла супруга.

— Сейчас грузим в самолёт и порядок. А где остальные?

— Костя! Короче, семерых мы обнаружили. Судя по состоянию этих двоих — все они раненые, а вот остальные погибли.

— Как?!

— Вот так, тарщ капитан. Я только что говорила с Трубачёвым. Он мне всё рассказал и ещё… ты в курсе, что они тут все переженились?

— Немного. Косухина заявила, что на теперь Полуянова, да ещё младший лейтенант.

— Ты меня не забыл? — ухмыльнулась Женька. — Да и себя тоже.

— Товарищ старший лейтенант, разрешите обратиться? — Самусенко удивлённо разглядывала Женьку.

— Разрешаю.

— Простите, но мне ваше лицо знакомо. Про вас статью в газете не печатали?

— Нет, товарищ лейтенант, обознались вы.

— Вообще-то у меня хорошая зрительная память, но… хм… возможно, что и обозналась. Я вас приняла за одну лётчицу, она наводила страх на немецких лётчиков, а потом они с мужем погибли.

— Вы хотите сказать, что я мёртвая?

— Виновата, не подумала… — Самусенко быстро отошла в сторонку.

— Всё, забираем эту парочку и в путь, — распорядился Костя, указывая двум подошедшим медикам на Полуяновых.

* * *

Транспортный самолёт медленно приближался к точке выхода и красной зоны, когда слева по курсу из-за облаков вынырнули два звена «худых». Костя хотел предупредить группу прикрытия, но не успел.

— Внимание! Два звена «бубновых» нарисовалось, — раздался в динамике голос его супруги. — Каждый на своего!

Но боя не получилось. Превосходя противника, как в лётных качествах, так и в оружии, группа прикрытия разделалась с немцами за несколько минут. Проводив взглядом падающие обломки, Женька сделала вираж и ушла на высоту четыре тысячи. Её радар зафиксировал новую группу вражеских самолётов.

— Тарщ старший лейтенант! — возник голос мужа в динамике её самолёта. — Вы опять за старое?

— Никак нет, тарщ капитан. Выполняю предписанную мне миссию — прикрываю ваш отход. Если они ринутся за нами — может произойти новая нештатная ситуация.

— Только не увлекайся.

— Есть, не увлекаться.

Женька переключила приёмник на волну люфтваффе и услышала речь одного из немецких пилотов:

— Один русский против нас — это на две минуты боя!

— Ты сначала попробуй сделать это, а потом говори, — сквозь зубы ответила ему девушка.

— О! На борту русского истребителя фройляйн? Какой приятный сюрприз! Я очень люблю экзотические воздушные бои!

— Когда ты узнаешь, кто я такая — наделаешь в штаны, — злорадствовала Женька, поджигая уже второго немецкого аса.

Вираж, ещё вираж, резкий уход вниз, потом умопомрачительный резкий подъём наверх и всё это сопровождается очередями в немецкие самолёты. Они падают. Самолёт за самолётом.

— Фройляйн! — раздался голос того же немецкого пилота. — А вы действительно пилот высокого класса. Только вам меня не одолеть. Я раньше служил в эскадрилье «Серебряный череп»…

— Не может быть! Они погибли все!

— Я спасся, выпрыгнув с парашютом. А откуда вы знаете подробности того боя?

— Это я вас гоняла и отправляла вниз горящими факелами!

— Рыжая Валькирия?! Не может быть! Вы же погибли!

— Валькирии не умирают или ты не читал арийскую историю?

— Майн гот…

— Я всегда буду на страже справедливости и те, кто творит беззаконие на земле, будут мной безжалостно уничтожены.

Через несколько минут ещё пары звеньев немецких асов больше не существовало. Женька устало вздохнула и твёрдой рукой направила самолёт к точке выхода из красной зоны.

* * *

Привычно сняв шлем, Евгения Андреевна села в «саркофаге», свесив ноги вниз. Размяв немного затёкшие мышцы и потянувшись, она скользнула вниз и очутилась на полу. Закончив минут за пять переодевание из костюма в обычную одежду и подправив макияж, она вышла в коридор, где увидела нескольких людей из группы прикрытия, о чём-то эмоционально переговаривающихся.

— О! А вот и Евгения Андреевна, собственной персоной! Ну, как ощущения после такого большого перерыва?

— Класс! Одно плохо: маловато.

— А тебе нужно всех немцев подушить, покромсать и извести? — раздался сзади неё голос мужа.

— Дорогой! Не нужно утрировать. Я высказала лишь свои впечатления.