Между защитой и посягательством, как это вытекает из определения превышения пределов необходимой обороны, должно быть
Явность предполагает внешнее резкое различие между действиями обороняющегося и нападающего. В то же время этот признак является и объективным и субъективным критерием эксцесса обороны.
Как объективный критерий явность выражает фактическое несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, т. е. в тех случаях, когда нет явного разрыва между причиненным вредом и вредом угрожаемым, то нет и превышения пределов необходимой обороны.
Как субъективный критерий явность требует, чтобы несоответствие было заведомым для защищающегося. Допустимый характер обороны не изменяется и в случаях ошибки относительно содержания посягательства, преувеличения опасности нападения или причинения при обороне объективно лишнего вреда нападающему.
Нельзя согласиться с В. И. Ткаченко в том, что превышение пределов необходимой обороны возможно лишь при явном несоответствии причиненного вреда тому, который был возможен от действии потерпевшего[413]
. Автор не учитывает, что причиненный вред, хотя и бывает часто соразмерным вреду предотвращенному, но явно не соответствует обстановке защиты.Поэтому под превышением пределов необходимой обороны следует понимать такую защиту от общественно опасного посягательства, которая содержит заведомо для обороняющегося несоответствие между вредом, причиненным посягающему, и опасностью посягательства, либо между вредом и обстановкой защиты[414]
.В юридической науке сложилась традиция выделять два вида эксцесса обороны:
В доктрине уголовного права весь спектр мнений относительно
Так, И. С. Тишкевич высказывает мнение, что «несвоевременной признается такая оборона, которая предпринята до возникновения у лица права на необходимую оборону или после того, как это право прекратилось»[415]
.По мнению В. Ф. Кириченко, «при нарушении границ необходимой обороны во времени состояние обороны уже отсутствует вследствие отсутствия нападения; следовательно, в этих случаях не может быть речи о превышении необходимой обороны»[416]
.К этой позиции присоединяется И. И. Слуцкий, который считает, что причинение вреда нападавшему при осуществлении несвоевременной защиты, как правило, должно влечь уголовную ответственность на общих основаниях за умышленное или неосторожное общественно опасное деяние[417]
.Н. Н. Паше–Озерский, разделяющий данную позицию, писал: «Превышение пределов необходимой обороны ввиду ее несвоевременности не связывается с существом самого понятия обороны. В самом деле, “преждевременная” оборона не будет еще обороной необходимой… А так называемая “запоздалая” оборона уже не будет необходимой…»[418]
.На наш взгляд, в тех случаях, когда опасность посягательства не была еще наличной (преждевременная оборона), нельзя говорить ни о возникновении права на необходимую оборону, ни о превышении ее пределов. Спорным представляется вопрос об эксцессе обороны тогда, когда преступное посягательство имело место в действительности, но преступник уже прекратил нападение: опасность миновала или преступный результат уже полностью осуществлен. По мнению некоторых авторов, «в этих случаях при определенных условиях можно говорить о превышении пределов необходимой обороны»[419]
.Но Пленум Верховного Суда СССР данные условия не указал. В своем постановлении он лишь отмечает: «Действия оборонявшегося, причинившего вред посягавшему, не могут считаться совершенными в состоянии необходимой обороны, если вред причинен после того, как посягательство было предотвращено или окончено и в применении средств защиты явно отпала необходимость. В этих случаях ответственность наступает на общих основаниях»[420]
.Как нам представляется, эксцесс обороны по своей природе исключает несвоевременность. Но при этом необходимо учитывать как объективные обстоятельства, так и субъективное восприятие обороняющимся действий посягающего.
Понятие