Отрочество 2

- Не-а! – мотнул он головой и усмехнулся, - пара боёв, и приходит понимание, что не хочу ни под кого подстраиваться.

- Хер, положенный на мнение окружающих, обеспечивает спокойную и счастливую жизнь, - вылезло у меня.

Коля расхохотался, утирая слёзы, и очень скоро вся наша вялая умственная усталость ушла, как и не было. Послышались шуточки в одесском стиле, и на смех начали было оборачиваться посетители, но заприметив за столом четырёх офицеров, лезть с приятельством не стали.

- Как дела в Южной Родезии? – поинтересовался я у Николая. Тот фыркнул и некоторое время молчал.

- Каша, - сказал он наконец неохотно, - матебеле и ндебеле восстали, но вояки из них… сами знаете. В девяносто втором матабеле, имея восемьдесят тысяч копейщиков и двадцать тысяч стрелков, вооружённых современным на тот момент огнестрельным оружием, были наголову разгромлены на своей территории. Противники – семьсот пятьдесят человек родезийской полиции, и около тысячи белых ополченцев.

- Прямая граница с германскими колониями, - веско добавил Мишка, с неохотой отодвигая от себя не лезущую уже выпечку, - и здесь уже начинается большая политика. Ба-альшой такой пряник перед носом кайзера и германских промышленников! Южная Родезия де юре не относится к землям Великобритании, а является владениями Британской Южно-Африканской Компании Родса.

- Частная собственность британских граждан священна, - дополнил я, - но всё-таки менее священна, чем земли Короны.

- Угу, - кивнул Пономарёнок, откинувшись на спинку стула и широко зевая, - не факт, что буры смогут переварить национализированные компании Родса и иже с ним на землях Трансвааля, а тут кусок куда как побольше. Для элементарного развития придётся допускать иностранный капитал, смекаешь?

- О как, - сусликом замер Чиж, - это что… война?

- Ну… война или нет, это не нам решать, - рассудительно ответил Мишка, - но по мне – если будет большая драчка, то лучше пусть европейские государства за колонии дерутся. Здесь, а не там, не дома. В колониальные войны нас если и втащат, то разве что краешком. Не по нашим зубам пирог!

Ресторан начал заполняться, и причудливые тени заплясали колдовские пляски, изгибаясь под невероятными углами. Начали подходить знакомцы на поздороваться и перемолвиться парой слов, и разговор за большую политику пришлось прервать.

Сперва от нас оторвали Мишку по штабным делам. Раз, да два… и вот за соседним столиком фельдкорнет Пономарёнок проводит импровизированное то ли совещание, то ли штабные игры.

Санька выцепился как художник. Очень вежливый член фольксраада, приехавший в Ледисмит по делам, клещом вцепился в брата, уговариваясь о работе.

Накинул куртку, и разом стало тёплышко и славно, такое себе уютное гнёздышко посреди многолюдной и странной африканской ночи. Пришли тягучие мысли о том, что помимо Германии в земли Южной Родезии непременно должна вцепиться и Франция, потому как куш слишком велик. И буры, если не дураки, должны добиваться совместного протектората этих стран.

Франция больше тяготеет не к Англии даже, а против Германии, захватившей не так давно Эльзас и Лотарингию, но… можно. Даже если не вцепится в родезийские ресурсы, соблазнившись британскими посулами на иной кус, то всё равно – время! Договориться промышленникам и дипломатам, когда на кону такой куш, будет ох как непросто!

Пять-семь лет отыграть, пока серьёзные игроки делят добычу, сварятся из-за территорий и зон влияния. А за эти годы много можно успеть… да хотя бы – подготовиться к грядущей войне!

Будет у буров разумная иммиграционная политика и взрывное развитие промышленности и экономики, вполне достижимое при таких колоссальных ресурсах, смогут выстоять. Не выиграть… но хотя бы проиграть с наименьшими территориальными и человеческими потерями. А может быть…

Тряхнув головой, выбил из головы геополитические глупости. Как там у великого поэта? А… каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны!

- … матабеле с бечуанами сцепились, - глуховато рассказывает Коля, чуть наклонившись вперёд. – В последней войне тсвана на стороне британцев выступили, и вот теперь матабеле им мстят.

В голосе фаталистичность лёгкий пока что налёт цинизма, не въевшегося до самых глубин души.

- Противно?

- Так… - рот его прорезала кривоватая усмешка, - принцип меньшего зла. Какие уж там свары у матебеле и бечуанов были в давние времена, Бог весть. Да и не тянет разбираться, ежели по совести – больно уж история их легендарная, врака на враке сидит и эпосом с пафосом погоняют.

- Просто, - он усмехнулся ещё раз, вовсе уж криво, - есть свои и чужие, вот и всё.

- А вы-то как с Борей туда влетели?

- А это забавно было, - оживился Коля, - после госпиталя… а, ерундистика, не бери в голову! Меня по виску чиркануло – краешком, но лихорадка привязалась. Да… видишь? Ничего серьёзного, только шрам красивый остался, как у германских буршей! А Борке пуля в ляжку вошла – тоже, в общем-то, ничего серьёзного, но на костыле не повоюешь.