Отрыв

— А? — Лейн покачал головой. — Ты говоришь о том фильме о парнишке и драконе удачи?

Джаред ласково рассмеялся.

— Парнишке и драконе удачи. Вау.

На минуту Лейн задумался, с чего вдруг после секса они начали обсуждать «Бесконечную историю».

— Никогда не мог понять, что это за название. В конце парнишка кричит его в окно.

В нем было слогов шестнадцать. Я даже записал на диск и непрерывно пересматривал, пока мама не велела мне остановиться, потому что у меня портилось воображение.

О, супер. Он говорил о матери. «Вот. Вот оно. Вот он пример фигни, о которой говорила Зоуи».

— Я тоже. Только мне приходилось перематывать кассету. Я гораздо старше тебя. И моя мать ничего не говорила о воображении, потому что ей хотелось, чтоб у меня его не было. Ей лишь хотелось, чтоб я делал домашку. — Джаред хмыкнул и покачал головой. — Серьезно, в чем дело? Ты не… Можешь забрать «да» обратно, если хочешь. Ты не обязан…

— А? О, нет. Не в том дело. Я хочу. Пожалуйста, сделай вид, что не сомневался в том «да», ладно? Я просто… Не знаю. Можно об этом не говорить?

— О чем? Я опять потерялся. Не так — то легко за тобой угнаться, когда секс не затуманивает твой мозг. — Джаред поцеловал его и встал потянуться. У Лейна пересохло во рту, и ему тоже захотелось потянуться, если в этом случае он сможет выглядеть столь же сексуально. — Мы точно можем не говорить о «Бесконечной истории» и, пожалуйста, давай не будем о родителях. Но мы обсудим, почему ты от меня прячешься.

— Именно об этом я и не хочу говорить. — Лейн рухнул на кровать. И попытался потянуться, решив отвлечь Джареда.

— Ты в порядке?

Ему явно было, над чем поработать.

— Я просто… ну, знаешь… Сколько я смогу избегать этой беседы? Когда ты уже сдашься? У меня неплохо выходит. Осторожно.

— Ты забавный. Пробуй все, что считаешь нужным. Я могу вынудить тебя заговорить. Теперь я знаю твои слабые места. — Джаред злобно захохотал и фыркнул, а потом опустил взгляд на член Лейна.

Лейн ощутил, как ужасающее и подавляющее чувство возвращалось.

— Хватит, — тихо произнес Лейн и перекатился на бок. А потом, как двенадцатилетка, закрыл лицо ладонями. «Уходите, уходите, глупые чувства. Вы все портите».

— Эй, Лейн. — Кровать снова зашевелилась. Голос Джареда звучал обеспокоенно, что вообще не помогало. — Чувак, что — то происходит, и если ты мне не скажешь, тогда нам не стоит продолжать. У тебя гейский нервный срыв? Мне казалось, ты пошел бы на это в прошлый раз. А, может, и нет. — Он нежно погладил Лейна по спине.

Целую вечность никто не касался Лейна подобным образом. Он вспомнил о родителях и прочей ерунде. Никогда он не был так счастлив за пределами ледовой площадки. Он не мог признаться. Не мог. Такие вещи просто… не говорят.

— Нет у меня гейского нервного срыва, — проговорил Лейн ему в плечо. Глубоко вдохнул и перевернулся на спину. — Помнишь наш последний раз?

— Ты имеешь в виду единственный раз? Да, — ответил Джаред, опустив ладонь на грудь Лейна. — Помню.

— Я рассказывал тебе об официантке, что подвезла меня до дома.

— Да. — Джаред явно был сбит с толку. — Не думал, что беседа вырулит сюда.

— Попытайся поспевать, Бастиан, — буркнул Лейн и уставился в потолок. — Она — мой лучший друг.

— … Да. Прости, Атриу. Я ничего не понял. Э — м–м… ясно.

Лейн прикрыл глаза. Легче не стало. Почему нельзя было доставить пиццу вовремя и избавить его от этой беседы?

— У меня никогда не было лучшего друга.

— Больше ссылаться на фильм у меня не выйдет. Я не помню остальных героев.

— Артекс, но он был конем. Еще была капризная гигантская черепаха, но имени не помню. — Лейн распахнул глаза. — Ты смеешься надо мной.

Джаред понял руки вверх.

— Тебе стало бы понятней, будь ты на моем месте.

Лейн схватил Джареда за руку и вернул ее себе на грудь. Он услышал, как Джаред резко втянул воздух, и подумал, что стремился к тому, чего не мог получить. Он попытался оттолкнуть руку Джареда, но Джаред не позволил, и, в конце концов, они схлестнулись в странном единоборстве, которое перетекло в реслинг. Джаред победил. Пусть он был меньше ростом, зато был тяжелее килограмм на десять.

Лейн оказался на животе, а Джаред лежал у него на спине, что ему нравилось. Или понравилось бы, если его не бесил проигрыш. Он любил выигрывать.

— Черт.

— Просто скажи, какого хрена происходит, Лейн.

Лейн начал извиваться — отчасти из — за того, что у него не было возможности сбежать. Что его радовало. А, может, только в этом и была причина.

— Видишь? Теперь ты расстроен. Вот почему я молчал.

Джаред укусил его за шею. Сильно. И снова укусил. Лейн боролся, потому что было больно, и перевернулся, оказавшись на спине. Джаред прижал его запястья к матрасу. Ох, как же он разъярился. Разозлился. Но вместо того, чтоб двинуть коленом Джареду в пах — он был взбешен, а не глуп — или наорать или упрямо молчать, он брякнул:

— Ты реально мне нравишься.

На минуту повисла тишина. Лейн не знал, о чем думал Джаред, потому что зажмурил глаза так сильно, что даже света не видел.