Отступник

Тяжелая рука опустилась на вороненый ствол, наклоняя его к земле. Палец, не завершив задуманное, замер. Ладонь вспотела. Я, вскипев от нахлынувшей волны злости, бросил презренный взгляд на дикаря. Он молча мотнул головой, давая понять, что стрелять не надо. Сейчас не надо. И он был прав, что еще больше бесило меня. Выстрели я сейчас, и наше скромное укрытие станет мишенью для дюжины хорошо вооруженных солдат.

Офицер дал знак прекратить. Солдаты, приняв команду старшего по званию, тут же отстранились в стороны. Офицер присел на корточки у изголовья здоровяка и с брезгливостью, стараясь не испачкать свои кожаные перчатки, поднял за хвостик. На него смотрело искровавленное лицо. Офицер поморщился.

– Падаль! Рот вздумал раззявить, гниль! – Он разжал пальцы, и тяжелая голова здоровяка уткнулась в кровавую лужу.

– Давайте, грузите это отрепье в грузовик. Пора выдвигаться. – Он поднялся и перешагнул через бездыханное тело.

Нужно было что-то делать. Не смотреть же, как твоего брата погружают в бронированный грузовик. Если его увезут в замок Омега, оттуда его уже не вытащить. Скорее всего, их используют как пушечное мясо, для тренировки рядовых солдатиков.

Сердце в груди выбивало набат. Дыхание участилось.

Куч, словно почувствовав что-то неладное, на миг застыл, взгляд потерял искорку, стал каким-то отрешенным. Он словно выпал из реальности, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Его лицо напряглось. Белесый шрам вытянулся, побагровел. На низком лбу выступили капельки пота. Кажется, его огромные ступни стали еще больше. Они считывали информацию с поступающих на подошву толчков и колебаний земной поверхности. Следопыт взметнул вверх указательный палец, сообщая мне, чтобы я не создавал лишнего шума и не отвлекал его от сканирования местности.

Как пожелаете, господин Ластоногий!

На пустыре, тем временем, началась возня. Четыре солдата в черном, особо не церемонясь, принялись за погрузку пленных в бронированный грузовик. Офицер и двое других бойцов с висящими на кожаном ремешке автоматами отрешенно стояли в стороне. Гожо по-прежнему лежал на земле в бессознательном состоянии.

Все же зря я не выстрелил в проклятых омеговцев. Мы бы еще посмотрели, кто кого!

«Кто кого? Ха! Да ты, братец, и впрямь с головой не дружишь! Тут и к шаману ходить не надо, все и так ясно. Ты только подай голос, дай знать, где притаился, и солдаты от тебя мокрого места не оставят».

Снова внутренний голос… Он отчетливо прозвучал в моей голове. Я понимал, что это просто мысли. Что я устал и потихоньку схожу с ума. Что от всех этих бесконечных передряг, случившихся за последние несколько суток, я реально выбился из сил. Ho ceйчac нyжнo coбpaться! Иначе я подведу здоровяка, что неминуемо приведет к его гибели.

Мысль эта показалась мне довольно жуткой. Я почувствовал, как меня пробирает озноб, но постарался не поддаваться нахлынувшей панике и страху. Я прогнал эти мысли прочь и осмотрелся.

Куч глядел на меня, слегка прищурив глаза.

– Чего хохлы прищурились? – Выдавил я из себя очередную хохму.

– Хм. К танкеру, однако, рысий кот подбирается. Учуял хищник, что можно, однако, свежим мясцом поживиться. – Следопыт расплылся в блаженной улыбке.

Страх и другие переживания канули в небытие. Я снова собрался с мыслями. Решение пришло само собой. Казалось, сам Создатель давал нам шанс спасти своих товарищей.

Я коснулся предплечья дикаря и тихо прошептал:

– Как только начнется заваруха, мы кидаемся к грузовику. Действуем по обстановке. Я беру на себя офицера и управление машиной. Ты хватаешь вон того здоровяка. – Я указал на бездыханное тело цыгана. – И тащишь его за шиворот в грузовик. Ты все понял?

– Моя, однако, все понял. – Следопыт закивал головой, в знак согласия.

– Ну, вот и ладненько. Не бзди, охотник, прорвемся!

У танкера, что продолжал надрывно урчать движком, продолжала возиться парочка танкистов. Пользуясь временным затишьем между постоянными походами и бесконечными рейдами, механики старались привести своего боевого бронированного коня в полный порядок.

Одним словом, дисциплина и правильное распределение обязанностей.

Третий же, выкурив свою самокрутку, наблюдал за резвившейся у ног крошечной дворнягой. Песик неустанно тявкал, но его звонкий голосок терялся в рокоте двигателя танкера.

Где-то далеко, на самой границе восприятия, послышалось странное, протяжное мяуканье, будто заигравшийся котенок потерял мать кошку и теперь желал поскорее ее отыскать.

Когда следопыт говорил о приближении хищника, я еще сомневался. Может, обознался или чего с колебаниями земли не так пошло? Но следопыт не ошибся, а наделенные даром ласты точно определили зверя.

Ну ластоногий, ну удружил!

Оставалось только ждать, набросится ли хищник на возившихся у танкера бойцов или засядет в развалинах и как мы с охотником, затаившись, станет наблюдать.