Отступник

А дальше все куда-то поплыло в тумане. Вальке некогда было даже задуматься над тем, жив ли он, где он, что с ним, есть ли кто-нибудь рядом. Он не знал, спал ли он, был ли в забытьи, или еще в каком пограничном состоянии. Не чувствуя даже своего тела, только изматывающую тошноту, не видя ничего, только разъезжающиеся пятна перед глазами, время от времени Валька ощущал какие-то странные запахи, словно облаком окутывающие его. Потом появились чьи-то прикосновения, словно бы даже и не к телу, а к самому существу, к душе измученного болезнью парня. Временами ему казалось, что его рот наполняется жидкостью. Чтобы не захлебнуться, он инстинктивно глотал, а жидкость сразу же начинала с напором проситься наружу. И тогда чьи-то сильные руки энергично и властно поворачивали его на бок...

Наконец, посреди таких бредовых мучений появилась зудящая боль, где-то справа. Справа, сбоку... В руке. Как только Валька осознал, что у него болит рука, сразу понял, что если и не вернулся к жизни, то ненадолго пришел в себя.

Несмело приоткрыв веки, Валька содрогнулся: что-то темное, лохматое застилало ему глаза... Испуганный стон вырвался у него, и тут... Темная пелена отодвинулась, и Валька с облегчением сообразил: темное и лохматое это были длинные волосы склонившейся над ним девушки. Она разогнулась и с тревогой вгляделась в лицо Вальки. На ее пухленьких, хотя и несколько бледных губах появилась улыбка.

- Ты видишь меня? - спросила она. Ее низкий бархатный голос показался

Вальке самой лучшей музыкой на свете.

- Вижу, - согласился Валька.

- Хорошо. Никто не верил, что ты очнешься.

- Я сам этому не верил, - прошептал Валька и с опаской попробовал повернуть голову. Это у него, к удивлению, получилось.

- Вот видишь, все будет хорошо, - обрадовалась девушка. - Я не стала никого слушать. Я знала, что ты обязательно выкарабкаешься. Конечно, ты еще очень долго будешь болеть. Будут и приступы, такие же, как раньше, и может быть, тебе снова покажется, что ты все же умираешь. Но запомни, раз ты сейчас слышишь и видишь меня, значит, ты сможешь теперь выжить. Только не надо опускать руки.

- Опускать? Да я их больше никогда не подыму, - пробормотал Валька, и услышал серебристый смех:

- Не надо так шутить! Ты поправишься, хотя и не сразу... - мягкая шелковистая ладонь погладила его по щеке.

Валька зажмурился, а потом открыл глаза и уставился в потолок, сработанный из прямых, ровных, оструганных тонких стволов каких-то деревьев. В древесине Валька не разбирался, поэтому, когда, скосив, глаза увидел, что находится в бревенчатом помещении без окон, спросил:

- Это что, баня?

- Почему баня? - удивилась девушка. - Это землянка.

- А окна?

- Это не жилье, - отозвалась девушка. - Это мое убежище. Брат велел мне держать тебя здесь, и он прав. Здесь тебя никто не потревожит попусту...

- Убежище? - переспросил Валька. - Ты от кого-то прячешься?

Девушка снисходительно засмеялась:

- Почти у каждого из нас, кроме жилья, есть убежище, и даже иногда не одно. Убежище - это место, где можно спокойно заниматься делом. Каждому своим.

Валька попытался разглядеть девушку в полумраке землянки. Она была темноволоса, сидела прямо, но свободно, опираясь спиной о стену и сложив руки на коленях. У нее были широко расставленные, большие светлые глаза, обрамленные недлинными, но очень темными ресницами, прямой носик, мягкий овал лица и чуть упрямые губы, которые девушка слегка поджимала, замолкая. Из ее длинных густых распущенных волос на макушке были выхвачены две толстые пряди, перевиты чем-то светлым и оставлены торчать наподобие обвислых заячьих ушей. Глядя на нелепые прядки, Валентин невольно улыбнулся.

- Что ты? - мягко поинтересовалась девушка.

- Хвостики у тебя какие... забавные, - смутился Валька.

- Это не хвостики, - возразила девушка. - Это Жгуты силы. Тебе завивать их не из чего, да и вряд ли твои волосы притянули бы достаточно силы. Я решила собирать силу вокруг себя и побольше быть рядом с тобой, и раз ты все-таки очнулся, это тебе помогло...

Она говорила совершенно серьезно, хотя ее слова были похожи на бред. Но Валька не хотел мириться с тем, что его прекрасная спасительница всего-навсего обычная сумасшедшая.

- Ты колдунья? - спросил Валька, почти уверенный в положительном ответе.

- Ну что ты! Какой глупый! - расхохоталась девушка, и Валька, как ни был он слаб, тоже рассмеялся. - Я травница, и я смогла даже для тебя подыскать противоядие, хотя все говорили, что это невозможно. Но они не знают всех целебных снадобий, которые можно собрать и приготовить здесь.

- Где "здесь"?

- Ну, в лесу, в лугах, на реке...

- Значит, мы в лесу? - догадался Валька. - А как тебя зовут?

- Юша, - ответила она. - А тебя?

- Валентин Варзанов.

- Ой, как длинно, - огорчилась девушка. - Длинно и... коряво.

Валентин никогда не был обижен на свое имя, поэтому запальчиво возразил:

- Очень даже красиво, а совсем не коряво!