Отступники

— Он знал все…Верховный слишком долго жил на этой земле. Ему было известна личность настоящего магистра Черной Гавани, этого было достаточно!

— Но, что ему мешало раньше раскрыть эту тайну?

— Элексир! — хорошо прожаренные тосты аппетитно захрустели в полной тишине комнаты. Василевс был голоден. Ведь почти сутки он ничего не ел.

— Какой еще элексир?

— Прошлый магистр Черной Гавани изготовил элексир, который мог подарить практически вечную жизнь. Взамен мира он поставлял его Верховному, но когда власть в Черном замке сменилась и магистром стал я, то поставки прекратились. Я не намерен был продлевать жизнь своего врага. Не знаю, как узнал Верховный об обстоятельствах моего прихода к власти, но он начал меня шантажировать, пришлось выдать ему элексира за молчание. Когда его поймали, то я понял, что молчание его не долгое. К тому же он знал о тебе…

— Обо мне?

— Скорее всего ищейки Барка раскопали эту информацию через своих агентов… Ты подвергался риску, а рисковать своим единственным сыном я не мог…

— То есть, отправляя меня сюда в шестилетнем возрасте, вы с мамой мной не рисковали!

— Это было необходимо! — горячо возразил Василевс. — Для исполнения моего плана нам нужно было, чтобы на Этериусе был наш человек, который предан мне, которому мы с мамой могли бы доверять!

— Я помню, как я плакал по ночам, звал вас! Как мне было одиноко в этих кельях, в обществе отцов — извращенцев…Такого кошмара, даже ради самого лучшего будущего, я бы никому не мог пожелать… — с грустью поведал Роберт. Лицо его побледенело от нахлынувших воспоминаний.

— Но по итогу, почти все, что я когда-то давно запланировал получилось. Ты у власти. Этериус наш!

— Только Вествальд мы потеряли… — заметил Роберт. — Обмен даже не равноценный!

— Черная Гавань будет наша, уверяю тебя! Тогда мы станем править миром! Всей этой галактикой! Я положил ради этого всю свою жизнь!

— И жизнь своего сына! — добавил Верховный.

— Ты обижаешься на меня? — удивленно поднял брови Василевс.

— Я не понимаю, не мог понять и принять…

— Это пройдет!

— Возможно… — без особой надежды в голосе произнес тихо Роберт. — Как мать?

— Я оставил ее в Черной гавани. Миранда умная женщина и не подведет нас…В тот самый момент, когда нам будет нужна помощь, она ее предоставит нам. А тбе расскажи, как тебе удалось вырвать власть из лап этих зверей?

Сир Роберт спокойно рассказал о свадьбе, коронации, обо всех их интригах, которые привели к власти барона, особенно много уделив ночи, которая закончилась его убийством. Услышав про письмо, которое обнаружил барон, Василевс с сожалением заметил:

— Да, сглупил я сынок, но мне надо было тебя предпредить. А так получилось, даже очень и очень неплохо.

— Только теперь непонятно, что мне делать с Барком и девчонкой, — задумчиво проговорил Роберт.

— Барк здесь? — удивленно поднял брови беглый магистр.

— Да в подвалах замка! Они в одной камере.

— Я бы хотел его увидеть… — Василевс немедленно встал.

— Но зачем?

— Приятно видеть врага побежденным! — магистр поплотнее закутался в мантию, блеснув ехидной улыбкой.

Роберт вздохнул и вызвал двух святых отцов, которые дежурили за дверью. Отдал приказ отвезти гостя в камеру к сиру Барку. Те кивнули, выполняя приказ.

Всю дорогу до подвалов с камерами Василевс восхищался разными приспособлениями и технологиями, которые использовались в Алтаре Безысходности. В восторг его привел самый обычный лифт, открывающиеся двери, сенсорные панели. Он болтал без умолку, но хорошо вымуштрованные святые отцы молчали, искоса поглядывая на дикаря, не понимая, почему их сир Роберт так трепетно к нему относится. Наконец двери камеры распахнулись. Стража заняла свои места по краям двери, готовые среагировать на любукю угрозу.

В камере было темно. Над самыми нарами светилась одна тусклая лампочка, свет которой выхватил в полумраке ладненькую фигуру маленькой девочке в изорванном платье с кружевами. Она испуганно жалась к лежащему мужчине, который при появившихся людях попытался встать, но, видимо, настолько ослаб, что сил не хватило и он со вздохом откинулся на подушку.

Василевс сделал шаг в камеру, подошел поближе к девочке, взяв ее за подбородок внимательно осмотрел. Асалия смотрела со страхом, ее большие глаза были широко открыты, ресницы испуганно затрепетали.

— Отпустите меня… — прогворила она. Голос дрожал. Она была готова вот-вот разрыдаться.

— Ты точная копия сестры, — то ли с удовлетворением, то ли с сожалением проговорил Василевс и отпустил Асалию. Обратил свой взор на лежащего без движения Барка. Волдыри покрывали его крепкие руки. Лицо было разбито. Губы взялись подсошей корочкой. Глаз украшал синяк, а на затылке виднелась красная проплешина от пламени.

— Потрепала тебя жизнь, старина Барк. Ох и потрепала… — Василевс увидел, что глаза клона широко открыты и удивлены.

— Откуда ты здесь, сволочь… — прохрипел он, с трудом выдавив из себя слова.

— Меня пригласил сын? — с улыбкой проговорил Василевс.

— Надо было сразу придушить гаденыша! — в темноте блеснули глаза Барка, полные злобы.