Отступники

Лестница вырублена с обратной стороны ствола. Поражённо останавливаюсь перед ней, глядя вверх. Титаническая работа. И, похоже, очень древняя. Сколько же лет этому поселению?

–Да не трусь ты, выдержит. Каждый день много раз туда-сюда бегаем,– по-своему истолковывает мою реакцию девушка.

За поручни держаться неудобно, приходится обхватывать пальцами ступеньки повыше, чтобы не упасть. Кит, более привычная, опережает меня, поторапливает. Плечо ещё немного ноет, но боль почти не отвлекает. Наконец, тяжело дыша, выбираюсь на площадку. Теперь понимаю, почему слышала ночью чьё-то шумное дыхание: не мне одной подъём дался тяжело. Отсюда помост выглядит гораздо просторнее, чем снизу. Перила и вправду надёжные. Теперь, при свете дня, могу рассмотреть удивительные лежанки. Механизм очень прост: грубые полотна, длинной чуть больше человеческого роста, за два конца подвешены к верёвкам, которые, в свою очередь, привязаны к балке, тянущейся с одного конца моста на другой.

–Гамаки,– поясняет Кит.– Потрясающая штука, когда привыкнешь.

Почти все из них пустые, заняты штуки три-четыре. Кто-то младше меня, кто-то того же возраста. Ни одного знакомого лица. Они затравленно смотрят на нас. Доходим до конца помоста, возвращаемся назад. Неловко отвожу взгляд, чувствуя себя в чём-то виноватой. И вдруг в спину звучит тихое, неуверенное:

–Сель?

Оступаюсь, испуганно смотрю на Кит. Не послышалось? Девушка оглядывается назад.

–Селина, это правда ты?

Через две лежанки от нас сидит парень, мой ровесник. Недоверчиво разглядывает меня, качает головой. Но я снова и снова смотрю на него и не могу узнать.

–Ты меня не помнишь? Мы из одного класса. Хотя почти никогда не пересекались, в разных группах были. А на общих занятиях я редко появлялся, помогал родителям. А в общем-то ты редко смотрела по сторонам, всё больше в себе. Многие считали тебя странной. Ты иногда задумывалась и забавно так кусала ручку. Я помню тебя. Меня зовут Кор.

–Привет, Кор.

Я подхожу к нему, сажусь рядом на корточки. У Кора бледное лицо, а на руках синяки и ссадины, будто он упал или с кем-то дрался. Мне неловко. Он прав, я совсем не помню его.

–Почему ты здесь?

–Меня обвинили в нарушении закона,– отвечает он.– Будто бы я утаиваю информацию, которую должен был передать охране.

–А точнее?

–Я должен был открыть имена тех, кто пересекает границу. Как будто я их знаю!

Я киваю: методы охраны порой оставляют желать лучшего.

–А остальные? Ты знаком среди них с кем-нибудь?

Я и в самом деле не очень хорошо знала тех, с кем учусь. Как он сказал – странная? Но Кор качает головой. Во взгляд возвращается страх.

–Хорошо,– говорит Кит, замечая это.– К тебе сейчас придут, Кор. Не бойся, здесь тебя не обидят, пока ты говоришь правду.

Мы спускаемся и идём по направлению к складу. Он прячется в густых ореховых зарослях. Кит шипит, продираясь сквозь ветки, придерживает, чтобы не хлестанули меня по лицу. Вход показывается внезапно, когда кажется, что отсюда уже не выйти. Опасливо пригибаюсь, хотя меры предосторожности излишни, сюда с лёгкостью пройдёт и более высокий человек. Внутри сумрачно, свет проникает через пару окошек в крыше. Вижу множество полок, уходящих вперёд. Вещи стоят на них, на полу, какие-то сумки подвешены к потолку. Мой рюкзак, нетронутый, лежит у самого входа.

–Сель,– Кит озабоченно смотрит на меня, но мысли её явно далеко.– Подожди здесь, хорошо? Или можешь выйти на улицу, но не уходи никуда. Я отойду на несколько минут, нужно позвать кого-нибудь к новичкам. Похоже, о них совсем забыли.

Оставшись одна, с любопытством изучаю содержимое полок. Находки порой заставляют брови недоуменно ползти вверх. Семена каких-то овощей и рядом сложный механизм. Детское ведёрко, в котором наручные часы – множество часов. Рычаги, похожие на те, которые стоят в вертолёте. Внизу тянутся канистры, в некоторых вода, в других песок. Чтобы осмотреть всё находящееся здесь, потребуется не один день, Кит же вернётся с минуты на минуту. Выхожу на самое светлое место, под окошко, достаю из рюкзака мазь, чтобы замаскировать руку. Только теперь понимаю, что прятать татуировку будет сложнее, чем предполагалось. Найти аптеку, в которой продаются бинты, в лесу не так-то просто. А просить у кого-то – разве не захотят узнать, зачем?

–Привет.

Упавший под ноги рюкзак поднимает в воздух пыль. Торопливо опускаю рукав, оборачиваюсь. В дверном проёме стоит Командир, лица его почти не видно в темноте.

–Кит просила передать, что не может вернуться, будет позже. Требовала, чтобы занял тебя чем-то. Ну, чем тебя занять? Всё успела посмотреть?

Помотав головой, отпихиваю рюкзак в сторону, стараясь проделать это как можно незаметнее. Почему-то не проходит ощущение, что меня застали на преступлении.

–Идём, проведу экскурсию,– при этом слове по спине бежит неприятный холодок.– У нас много интересного,– после недолгого молчания он добавляет,– я Лама.

–Сель.

В голове всплывает оброненная Кит фраза: я не Лама, не умею верить за красивые глазки. Улыбаюсь чему-то и повторяю:

–Я Сель, впрочем, ты и так уже знаешь.