Отступники

— Да понял, я понял… — Миурги деловито принялся собирать разложенные карты, как в этот момент в дверь, что вела в личные покои Дронга, тихо поскреблись.

Миург оскалился, а Дронг, плотоядно облизнувшись, наподдал подзатыльник мальчишке.

— Ты это делом займись, планы там почерти и вообще меня до утра не беспокой!

Миурги оказался проворен, ладонь могучего пирата только чиркнула по затылку мальчика, как он уже довольный вылетел из комнаты в длинный коридор. Там приветливо кивнув двойняшкам-любовницам адмирала и наказав двум телохранителям, что бы Дронга больше не беспокоили, Миурги торопливо поднялся на следующий этаж, где находилась его каморка, точнее бывшая библиотека. Дронг купил этот дом у разорившегося купца и милостиво подарил своему верному помощнику всю библиотечную залу. Почти вся комната так и осталась заставлена шкафами с книгами, да на столе вперемежку с картами валялись объедки и наброски морских походов — задумок Дронга.

Миурги поклонялся перед своим покровителем. Дронг был гениальным флотоводцем и Миурги лишь старательно наносил на бумагу планы Дронга, иногда толково дополняя их своими предложениями.

Вот и сейчас вывалив все на стол, он собрался было поработать над одной придумкой…

В этот момент за шкафом раздался явственный треск или точнее хруст пергаментов. Миурги мягко припал на одно колено, бесшумно откидывая ножны, вытащив кинжал из левого сапога. Затем, когда шум повторился, Миурги неслышно скользнул в сторону шума, туда, где стояла его кровать. Пальцы, плотно обхватившие рукоять кинжала побелели от напряжения. Миурги был готов ко всему, но только не к тому, что он увидел. Мальчик, наткнувшись взглядом на источник шума, отчаянно покраснел, но взгляда не отвел.

— Нравиться? — Ирен, полностью обнаженная, сидела на его кровати, вольготно прислонившись к спинке книжного шкафа. Ее длинные темные волосы были собраны в пучок и заколоты сзади, ноги подогнутые в коленях, были чуть разведены. А одна рука естественно прикрывала паховую область, именно то место, где виднелась густая поросль коротких волосков. Миурги судорожно сглотнул, почувствовав, как низ живаота ощутимо напрягся.

Ирен переменила позу, вытянувшись во весь рост. Ее взгляд был как магнит. Он манил, требовал и настаивал, что бы мальчик немедленно бросился к ней.

— Я…, - Миурги мялся, не понимая, что с ним происходит.

— Малыш, брось кинжал и иди ко мне. У тебя уже есть неплохое копье. — Девушка звонко рассмеялась, и это послужило сигналом для Миурги. С него буквально спало оцепенение. Воткнув ненужный кинжал куда-то в шкаф, он принялся судорожно раздеваться. Он буквально рвал на себе одежду, торопясь ощутить то волшебное и вожделенное, что сейчас олицетворяла Ирен.

Что было потом, он помнил плохо. Все было как в тумане. Только заботливые руки Ирен, ее ласковый шепот и ненавязчивые подсказки.

* * *

Когда Реджинальд вернулся в доки к своей старушки галере носящей неброское имя «Огненный дождь», то поначалу он подумал, что ошибся причалом. Весь пирс был перекрыт непроницаемой стеной наемников, с вздетыми бронями и ощетинившейся стеной копий. За ними виднелась гора каких-то тюков и припасов. Рядом, со стороны города, держась за ушибленные места стояли небольшие группки его моряков. Многие возвращались из кабаков навеселе и им пришлось огрести порядочно тумаков и тычков, прежде чем до них дошло, что пройти им не дадут.

— Меня то пропустите? — Реджинальд жестко осадил было дернувшихся к нему моряков. А наемники без слов расступились, пропуская его на пирс.

За стеной наемников капитана уже поджидали встревоженные моряки его галеры. Силы были слишком не равны. Да и бросаться на прекрасно обученных воинов моряки без своего капитана не рискнули.

На все возмущенные вопли, крики и протесты, а также размахивания кинжалами наиболее ретивыми, Реджинальд ответил коротко и зло: «Молчать, всем тихо, сучьи потроха. Это наши наниматели. Нам светит не только полновесные имперские золотые, но прописка в Мельне!» Восторженный рев моряков смыл все явное недовольство разом.

Так началась погрузка. Их на своем веку старый пират повидал не мало. И тем не менее он пребывал в состоянии полной растерянности.