Отступники

— Я - Вилл! Я… Вилл! Сейчас я нанесу тебе удар и, скорее всего, убью! Хотя существует вероятность обратного исхода! Процентов восемьдесят! Но остаются двадцать процентов наполненные тьмой смерти и забвения! Как они тебе, а?!

Он выдернул Кричащий меч из ножен и погнался за Проглотом. Некоторое время Проглот, стоя на месте, наблюдал за погоней, а потом, неторопясь, пошел к корзинам с крабами.

Он проглотил несколько корзин и посмотрел как там Вилл. Отсутствие глаз Проглот компенсировал шестым, совершенно особым чувством, которое навскидку можно было бы назвать «ощущением ультравкуса» или «инфраглоточным зрением». Все что имело вкус, — а даже первичные атомы можно было распробывать, — Проглот видел, как человек видит стальной шар в ярко освещенной комнате.

Кабинетный варвар имел вкус, напоминающий о затхлых рыбьих головах, которые довольно долго лежали на подоконнике, завернутые в бумагу. Он приближался, но медленно. Проглот успел свалить небольшой тотем похожий на моржа с крыльями. Крылья он оторвал и заглотил тотем целиком. Потом он немного полежал, давая моржу время улежаться. Когда он уже собирался вставать, рядом с ним остановилось трое варваров. Они поглядели на останки тотема, на разрушенную пирамиду корзин, и одновременно сложили руки на груди, застыв в позе универсальной для множества миров. Это поза предвещала скорое возмездие и стотри она давалась чудо как хорошо.

— Это зверь, который приехал со Жрецом? — осведомился один из них.

— Да, — ответил второй.

— Он сожрал памятник Свалуму Дробному Создателю Клинышка Для Того Чтобы Дверь В Покои Не Закрывалась Когда Стоит Духота, — заметил третий.

— Это ничего, — миролюбиво сказал первый. — Все равно он больше походил на моржа с крыльями.

— А крабы? — напомнил третий.

— По-моему они в порядке, — пожал плечами первый. — Жрец знает, что делает. Это существо должно быть здесь. Ничего ужасного оно не сделало. Можем просто отнести его тому колдуну. Его зовут Вохрас. Видели, как он потушил пиратский сарай?

Варвары оживленно обсудили это зрелище. Вилл тем временем вышел на финишную прямую.

— Ладно, — согласился третий. — Берем его и несем к Вохрасу. Может он покажет еще что-нибудь.

— Он мой! — заорал Вилл. — Не трогать! Мой!

Третий варвар, взваливший Проглота на плечо, замер с согнутой в колене ногой.

— Вы ничего не слышали? — спросил он.

— Нет.

— А что?

— Он мо-о-о-ой!!!

— Вот опять!

— Точно, теперь, кажется, и я слышал. Как будто из каракатицы воздух выходит.

— Я думал это чей-то желудок.

— Это мой монстр!!! Найдите себе другого, переростки!

— По-моему это откуда-то из-за плотов. Может посмотрим?

— Да брось, наверняка пилигримы сохнут. Жара стоит.

— Да. Перед Тьмой всегда так.

Варвары ушли, унося с собой Проглота.

Вилл, ковыляя из последних сил, тяжело оперся на ближайший плот. Переведя дух, он вышел к корзинам. Измученные жаждой крабы вяло ползали под ногами. Вилл с досадой плашмя ударил одного мечом. Краб предосудительно поглядел на обидчика вытянутыми глазками и отодвинул клинок клешней.

Парень тяжко вздохнул.

И вдруг!

Веки его задрожали, из-под них выкатились сверкнувшие глаза.

Вилл вдохнул еще раз, шумно, стараясь набить себя доверху этим потрясающим воздухом.

Воздухом первой родины!

Он вскинулся и огляделся. Перед ним, далеко за крышами складов и бараков, лежал горб Твердых Вод, точно такой, как на самом старом его воспоминании, затершимся почти до беспамятства.

Из остановившихся глаз потекли слезы. Не поднимая отвисшей челюсти, Вилл подковылял к лестнице ведущей на вершину кораллового маяка, указывающему путь заблудшим в ночи плотам. Лестница винтом шла вокруг бледно-голубого конусообразного строения. Запнувшись о первую же ступеньку, Вилл, позабыв усталость, одолевающую его с путешествия по языку, принялся карабкаться вверх.

Эти переростки… Это были его братья! Его братья!

Он захлебывался от возбуждения.

Забравшись наверх, он обнаружил небольшую комнату под дощатой крышей маяка. Она напоминала пехотный дот, по амбразуре которого в темное время скользил мощный фонарь, поставленный на подвижное основание. Этот фонарь, и несколько десятков похожих, остался еще со времен рождения племени и то, как он работал, знал лишь Основной Терминал.

Внутри комнаты висел большой удобный гамак, стоял мощный, бескомпромиссно точно сколоченный стол, который был системой перемычек соединен с креслом, обитым кожей. На полках стояли десятки крохотных костяных фигурок, декораций и моделей. Еще в комнате находилось несколько бочек, и висели гирлянды разнообразной солонины.

Вилл, стараясь не заплакать от счастья, смотрел на старика-варвара, который удобно расположив живот под столешницей, сидел в кресле и вырезал маленьким бритвенным ножиком какую-то фигурку. Судя по отличительным фрагментам, женскую.

— Грум, грум, грум, — произнес старик, поднимая свою работу на свет и разглядывая безупречно симметричные груди.