Отсутствие оснований. Опыт странного мышления. Часть I

Каждый присутствующий воспринимает разное, понимает разное, ощущает разное, присутствует в разном, и это какой-то абсолютный одновременный и хаос, и порядок; и внутри себя и вокруг. И это одновременное абсолютное всесилие, и одновременное бессилие; и бесконечная полнота, и одновременная пустота; и всезнание, и полное непонимание своей ничтожности. И через такие состояния, присутствующий проскакивает постоянно.

Для отдельного присутствующего, а также и другого представленного, адекватность может быть представлена как какое-то «учение куда-то», и если в нем есть слова: польза, практичность, полезность, – тогда «такое куда-то» оно как бы адекватно. Но многое что может быть «определено как польза» для субъекта – может быть воспринято как людоедство, предательство и другое. Причем, может возникнуть представление и о какой-то «общественной пользе», которая, возможно, может оказаться неадекватной после определенной проверки.

Что остается после всех мыслей о присутствующей определенной неадекватности? После возникают некие «здравые мысли» о возможности контролировать неадекватность, то есть:

– Определенным в такой неопределенности, в таком бреду остается понимание: присутствующей неопределенности, присутствующего бреда, присутствующей неадекватности, присутствия тотальной неизвестности.

– И для преодоления такого нужно как бы то, что может устранять такое, может воспроизводить какую-то адекватность. И тут обязательно нужна конкретная «теория адекватности», «теория в куда», «теория в где».

Но, увы, мысль о том, что «теории адекватности» могут позволить в тотальном значении преодолеть непреодолимую неадекватность – это тоже только мысль. Но пока такая мысль «есть – длиться» – такое будет действительным для того (тех), кто воспринимает такую мысль.

А затем возникнут те, кто опротестует «происходящую» теорию адекватности. Они (как всегда) будут считать, что не нужны никакие «теории адекватности», и для адекватности достаточно руководствоваться чем-то «действительным, истинным, установленным, естественным, основательным» – «разумом, практикой, здравым смыслом, истинным знанием, прагматическими интересами, реальными задачами…». И сверхпримитивный случай такого мышления – это мысли какого-то обыденного мышления о своей «практичной адекватности», которая выше любого теоретизирования, но увы, в обыденности нет никакой адекватности, как и в любой «полезности, разумности126»… После те, кто опираются на какой-то очередной «здравый смысл», окажутся в ситуации обязательного воспроизводства из этого «здравого» какой-то «теории адекватности». А затем, через время найдутся те, кто поставит под сомнение очередную присутствующую «уставшую» «теорию адекватности».

Если оценить созданные предметы, и успехи по преобразованию мира, которые возникли в результате развития науки, тогда можно сказать, что «научная теория адекватности» она наиболее адекватна, ведь многое из представленного, созданного работает! То есть позитивистская картина мира, научная картина мира – это самое адекватное из такого присутствующего. Но уверенность в абсолютной адекватности научного мировоззрения – это тоже не более чем уверенность. Научная идеология, которая как бы позволила создать точную адекватность происходящего после определенной оценки такой адекватности становится не более чем уверенностью, убеждением, верой.

Какие могут быть мысли «о теориях адекватности»? В «теориях адекватности» есть множество загадочного, непонятного, неадекватного, таинственного. Мыслей тут может быть какая-то бесконечность. И осмысливать все такое, возможно, можно множество жизней подряд. И, например, а как можно понять философию буддизма в качестве теории адекватности?

И вот тут, в этой точке, возможно, и будут самовостребованы те, кто могут «договориться» «с этой» «неадекватной адекватностью». И никакая адекватность не является адекватной сама по себе, она может быть только «как происходящее127 учение», но в различении – это всегда какой-то свихнувшийся хаос порядка; беспорядочный хаос; хаотический беспорядок…; бесполезная полезность; бессмысленная осмысленность… Какая-то абракадабра, какое-то одновременное «все и ничего». И над этим всем витает какая-то скрытая от ума тайна…