Оттаявшее время, или Искушение свободой

— Слушай Ксюша, ты знаешь, что я тебя люблю больше всех на свете, я тебя никогда не подводил, не предавал. Будь умницей и поверь мне! Только об одном помни, всегда: ничего не подписывай с этими людьми. Если они тебе будут предлагать подписать… нечто… ну, да ты поймешь, о чём идёт речь. Умоляю, не подписывай! А решать, конечно, тебе, я не хочу быть виновником твоих страданий, — вид у отца был жалкий, побитый, он выглядел не победителем, а побеждённым.

Засыпая, я молилась Господу о том, чтобы искушения и испытания, выпавшие на нашу с Никитой долю, не сломили нас. Чтобы мы могли встретиться, поговорить обо всём — без страха быть подслушанными телефонистками. Молилась о том, чтобы Господь защитил Ивана и меня, сохранил нас вместе и не разлучил навсегда, чтобы козни дьявольские не коснулись нашей жизни.

Город мой состоит из руин красоты
Он белеет и тает как призрак.
Полу ночь, полу день
Запах гнили воды из каналов
Вперемешку с черёмухой горклой…
В предрассвете зари полечу за мостом,
Тот, что перекинут через реку.
До банальности захваленная белая ночь,
Приземлюсь, с рекою побеседую.
А на той стороне, за другим мостом,
Третий справа это мой дом.
Если сжаться в комок,
Превратиться в платок,
Подстелиться под дверь и пролезть…
Я увижу других,
Я услышу чужих,
Запах мой не узнаю в своей колыбели…
До банальности захваленная белая ночь,
Не укроешь ты пологом колыбельным.
Ты оставишь меня, не в защиту себе
Оголив мои раны детства,
Не услышу друзей,
Не увижу родных.
На могилы их брошу цветы…
Пролечу над Невой,
Поверну на залив
И махну на прощанье рукой.

* * *

Страна всё больше погружалась в изоляцию и брежневский маразм. Мы вступили в тяжёлый затяжной период афганской войны, бессмысленно кровавой и в результате проигранной. Посадки инакомыслящих, изоляция под домашним арестом академика Сахарова. Чувство, что граница захлопнется навсегда, не покидало многих.

Я так и не смогла поговорить с Машей, рассказать мой сон, поездка в Морозовичи состоялась, но была печальной. За время моего отсутствия Мария Михайловна тяжело заболела и скончалась. Идея покупки дома отодвигалась на неопределённое время.

Наша переписка с Никитой не прерывалась. Хоть несколько строк мы старались писать друг другу каждый день. Корреспонденция не пропадала, но, видимо, содержание интересовало «читателей», иногда конверты были даже плохо заклеены. По детским письмам и звонкам Никита познакомился с Иваном, а смешные французские открытки с «пищалками» вызывали особенный интерес у «работников почты». Игрушки в виде «лего» приходили с недостающими деталями. Никита писал изо всех стран мира, дневниковость нашей переписки видимо хорошо конспектировалась «ими». Но официальный канал связи мы с Никитой использовали вовсю и не стеснялись в своих письмах непрошеных глаз, пусть себе читают… Зато осторожность и полное молчание в связи с моим оформлением мы сохраняли обоюдно. Даже когда однажды возникла оказия передать письмо Никите с его другом, я не решилась описать всю многосложность ситуации.

Прошло лето, наступила осень, ОВИР молчал. И вот опять раздался телефонный звонок, голос «николай ивановича». Просьба встретиться на том же месте. Свидание наше происходило днём, конец сентября стоял солнечный и тёплый. Мы поднялись на лифте, пошли по лестницам, мне показалось, что это другое крыло гостиницы «Европейская» и другой номер. Окна зашторены. Опять коньяк, кексы, а «николай иванович» в весёлом расположении и болтает о рыбной ловле. Оказывается, это его страсть. Что означает эта смена настроения? Тактика поведения? Сама вопросов не задаю, разговор о поездке не начинаю.

— Смотрите, что я Вам принёс, — и достаёт из своего портфеля журнал «Континент», — загляните в оглавление.

Пока я листаю журнал и всматриваюсь в тексты, он разливает коньяк по стаканам. Вижу фамилию, мне не знакомую: Пётр Равич, а переводчик Н. Кривошеин, пробежала глазами текст, но мысли мои на нём не сосредотачиваются, думаю как ответить.

— И что Вы хотите этим сказать? — спрашиваю, — ведь НК здесь как переводчик, это его специальность, он этим деньги зарабатывает. А когда на французский переводит, тогда подпись «NK» и авторы другие.