Оттенки зла

Поднявшись на второй этаж, я постучала в дверь номера, занятого инспектором. На стук выглянул помощник Нуньеса, высокий мужчина с аккуратно подстриженными усиками, который пригласил меня войти. Инспектор сидел за письменным столом нахмурившись. Я хотела рассказать ему о том, что происходит в Маль-Пэ, но он поднял голову и посмотрел на меня враждебно:

– Присядьте, миссис Кристи.

– Спасибо. Я рада, что вы вызвали меня, так как я должна сообщить вам нечто очень важное. Это может пролить свет на все дело и заставит вас взглянуть на него под другим углом. Дело в том, что вчера вечером…

– Простите, я должен остановить вас, миссис Кристи, – свирепо произнес инспектор, подняв руку. – Прежде чем вы начнете рассказывать мне что-либо, я должен задать вам вопрос. И пожалуйста, как следует обдумайте ответ.

– Слушаю вас.

Для пущего эффекта Нуньес сделал паузу, поднялся на ноги и выпалил:

– Это вы украли жемчужное ожерелье миссис Винниат?

Глава 30

– Я не собираюсь повторять вопрос дважды, – произнес Нуньес, глядя на меня с нескрываемым презрением.

– Разумеется, я не крала ожерелья, – решительно заявила я. – Выслушайте же меня. Вчера вечером…

– Миссис Винниат готовилась к похоронам супруга, – прервал меня инспектор. – Она хотела надеть жемчужное ожерелье, передававшееся в ее семье по наследству и, по-видимому, очень ценное. Но его не было ни в шкатулке, ни в других вещах, ни где-либо в номере. У нее и без того очень тяжелый период в жизни, а тут она вдобавок узнает, что кто-то пробрался к ней в номер и украл жемчуг. Нужно не иметь сердца, чтобы совершить такое. Теперь я спрошу вас несколько иначе: известно ли вам что-нибудь о краже жемчуга миссис Винниат?

Он пригвоздил меня к месту пристальным взглядом. «Может быть, рассказать ему, что я видела, спрятавшись в шкафу?» – подумала я.

Слова уже были готовы сорваться с языка, но я остановилась. У меня было ощущение, что разумнее не раскрывать инспектору этот секрет.

– Да? Слушаю вас.

– Нет, боюсь, мне ничего не известно.

Нуньес посмотрела на меня, прищурившись.

– Надеюсь, вы понимаете, миссис Кристи, что мне не нравится, когда со мной хитрят и делают из меня дурака, – сказал он, подойдя ко мне. – В современной детективной литературе принято высмеивать полицию. Мы все… – как это по-английски? – а, да, неотесанные чурбаны. Совершенно безмозглые существа, непригодные к детективной работе. Положительный герой – это сыщик-любитель или в крайнем случае полицейский в отставке. Но позвольте заметить, что в реальном мире любитель не добьется ровным счетом ничего. – Он стоял так близко, что я чувствовала его дыхание. – Если у вас есть талант писать об убийствах, это не значит, что он с таким же успехом проявится вне уютного мирка детективного романа.

Я задумалась: что ему известно обо мне? Может быть, он догадывается о моем тайном сотрудничестве с Дэвисоном? Откуда у меня это нежелание рассказывать ему об увиденном в номере Дейзи Винниат?

– Так вы ничего не хотите сказать?

Я покачала головой.

– Тогда как вы объясните тот факт, что есть свидетель, который видел, как вы выходили из номера миссис Винниат вечером в субботу, в начале двенадцатого?

– Очевидно, свидетель ошибся, – ответила я, стараясь не нервничать и продолжая упорствовать в своем блефе.

– Ошибся?

– Ну да. В «Таоро», я думаю, проживает немало женщин примерно моего возраста, издали похожих на меня.

– Вы так полагаете?

– Не могу предложить никакого другого объяснения.

– Не можете?

– Нет. Сожалею, инспектор, но тот, кто якобы видел меня, очевидно, спутал меня с другой женщиной.

Нуньес смотрел на меня непримиримым ледяным взглядом:

– Это все, что вы можете сказать по этому делу?

– Да. Но я хочу сообщить вам о том, что видела этой ночью. Я ночевала в доме Джерарда Гренвилла, и…

– А о таинственном мистере Блейке вам нечего сообщить? – прервал меня Нуньес. – Или он исчез с концами? Вы, случайно, не получали вестей от него?

– Нет, никаких, – ответила я на этот раз правдиво. – Итак, я была в доме Гренвилла, и…

Нуньес отвернулся, подошел к письменному столу и обратился к помощнику с холеными усами, стоявшему в углу:

– Борхес, проводите, пожалуйста, миссис Кристи в коридор.

– Но как вы не понимаете? Я…

– Пожалуйста, больше ни слова, миссис Кристи. До свидания.

Я почувствовала легкое прикосновение к руке. Борхес указал на дверь. Оставалось только подчиниться.

В дверях я обернулась.

– Я могу прийти к вам для беседы в другой раз? – спросила я.

– Только если захотите сказать правду о жемчужном ожерелье, – ответил Нуньес, не поднимая головы от стола. – Меня не интересует, что еще вы хотите сказать.

«Неотесанный чурбан! – думала я, раздраженно шагая по коридору. – Неудивительно, что расследование смерти Винниата не продвигается. Он будто намеренно не хочет замечать очевидного».

– Ну как, все в порядке? – спросила разливавшая чай Карло, когда я вошла в номер. – Как он воспринял известие?

– Этот клоун не пожелал выслушать меня, – проворчала я.

О том, что именно хотел услышать Нуньес, я не могла ей сказать.

– Может, это и к лучшему, – отозвалась Карло. – Чай будешь?