Оттенки

Анна вздрогнула. Ах, если бы так, если бы это было возможно! Но нет! Она не осмелится Кустасу и на глаза показаться, Анна чувствует, что не осмелится. Она никому не осмелится теперь в глаза взглянуть; ведь она хотела обмануть того, кто ее любит, по ком она сама тоскует. И девушке показалось, будто она только сейчас поняла, как дорог ей этот тихоня Кустас.

— Мама, не говори об этом, мне страшно, так нельзя, нельзя, — как безумная, забормотала Анна.

— Боже милостивый, что же с нами будет? — воскликнула Лиза, подходя к дочери. Та не ответила, словно отвечать уже не имело смысла.

Лес шумел. Туча, гонимая ветром, поднималась все выше, заволакивая небо. Сумрак окутал фигуры матери и дочери; они стояли друг против друга, беспомощные, не зная, что делать, о чем говорить.

Первые крупные капли дождя упали на мокрую землю. Снова начался ливень…

— Воды в яме на несколько футов! — с горечью сказал вечером лийвамяэский старик.

— Еще бы, ведь льет не переставая, — печально отозвалась Лиза.

— Что бог ни делает, все к лучшему, — произнес немного погодя старик, словно надеясь этим укрепить свою пошатнувшуюся веру.

Когда Анна услышала разговор родителей о воде, набравшейся в яме, по лицу ее скользнула легкая тень — отражение мелькнувшей в голове мысли. Девушка судорожно прижала руки к груди, будто почувствовала жгучую боль, будто там что-то оборвалось.

VIII

Когда в субботу утром лийвамяэская Лиза отправилась будить Ханса и Анну, спавших на сеновале, ей ответил только мужской голос.

— Анна что, не слышит? Толкни ее! — сказала мать Хансу.

— Анны тут нет, — ответил Ханс, спускаясь по лестнице.

— Где же она? — удивилась Лиза.

— Понятия не имею, — ответил Ханс.

Вдруг словно какая-то мысль поразила Лизу, и она в страхе прошептала:

— Боже милостивый!

Ханс взглянул на мать; выражение ее глаз испугало его.

— Я и вечером не слышал, как она на сеновал залезала, уже спал, — сказал Ханс.

— Куда же она делась? — произнесла Лиза. — Не случилось ли с ней чего?

— Что же могло случиться… Вообще она в последнее время какая-то странная. Особенно вчера вечером — сидит как неживая и смотрит перед собой. Будто ее насильно выдают за Кустаса.

Мать принялась искать и звать Анну, но та не появлялась. На зов откликалось лишь насмешливое эхо.

Март вышел из дому, посмотрел на небо и решил, что сегодня тоже будет дождь. Потом подошел к яме и заглянул в нее — сильно ли поднялась вода. Вернувшись, сказал:

— Воды намного прибыло, и край обвалился.

— Да ну тебя с твоей ямой! — сердито оборвала его Лиза. — Поищи лучше Анну, она ночью пропала.

— Чего ты мне об этом говоришь, я ей не сторож, — проворчал старик, обидевшись на жену. — Что она, дитя малое, не понимает, куда идет, что делает? Надоест прятаться — сама выйдет.

Лиза опять начала искать дочь. Обшарила все закоулки и чердаки, но Анну так и не нашла. Пошла в лес, исходила его вдоль и поперек, смотрела на деревья, заглядывала под кусты, но все напрасно. Вернувшись во двор, Лиза остановилась в растерянности: что делать, за что браться?

Ханс, успевший сходить в Метсанурга, пришел оттуда злой.

— Мать, что ты наделала! И ты оставила ее одну! Почему мне ничего не сказала?

Мать не ответила. Она стояла словно побитая. Слезы, успевшие было высохнуть, опять полились у нее из глаз.

— И для чего вы все это скрывали, почему мне никто ничего не говорил? — с укором сказал Ханс.

— Кто же знал, — прошептала Лиза.

— Кустас не знает?

— Нет.

— Значит, они правду говорят, что это не от Кустаса?

Ханс говорил так, словно допрашивал мать, а та лишь жалобно плакала, ничего ему не отвечая.

— Чей же это? Учителя?

Мать отвернулась и заплакала еще жалобнее.

— И как я сам не догадался! Убить бы этого подлеца!.. Может, она к нему пошла?

— Нет, туда она не пойдет, — с уверенностью ответила мать.

Молчание.

— И ты хотела, чтобы она такая вышла за Кустаса? Заставляла ее? — допытывался Ханс.

Лиза в ответ только плакала. Да и что ей оставалось делать, ведь все и без слов было ясно.

— Слушай, мать, слезами теперь не поможешь. Мы должны ее найти. Ты дома все углы осмотрела? — спросил Ханс.

— Все, — всхлипнула Лиза.

— Тогда иди на мызу, а я пойду к волостному старшине, попросим помощи, — сказал Ханс.

— Бросьте вы бегать за ней, небось сама явится, — проговорил старик. Лиза и Ханс, не обратив внимания на его слова, отправились каждый своей дорогой.