Оттепель не наступит

Я знал, что Аноре Вуд – беспринципный человек. Но сейчас всё встало на свои места. Он был настоящим мерзавцем. Власть, значит. Какой банальный мотив. Но так ему подходящий.

– Это всё, что я знаю. Больше сказать нечего.

– Тогда посидите здесь немного, мы подумаем, что с вами делать, – бросила Ида и направилась к ступенькам.

– Так и знал, что доверять вам нельзя, – усмехнулся Уэбб, – вы убили моих людей. Грозились убить нас. Этого стоило ожидать.

– Вы бы и глазом не моргнув поступили с нами также, – холодно отчеканила Темза, убирая каштановую прядь от лица, – нам можно доверять, но подумать о вашей судьбе мы всё-таки должны.

– Отдайте нам тела, – добавил Кёртис. – У них были семьи.

Ничего не ответив, мы направились наверх. Ида открыла тяжелую дверь, и внутрь проникли слабые лучики, еле пробивающиеся сквозь тонкие облака. Солнце клонилось к горизонту. Удивительно, что Макс до сих пор не звонил. Я обвёл взглядом присутствующих.

«Нам можно доверять».

А мы-то друг другу давно доверились? Происходящее походило на странный анекдот, от души сдобренный кровью, жестокостью, загадками и трупами.

Детектив, преступница, журналистка, медбрат и жуткая девица со сверхъестественными способностями.

«Да, уж, Гарьер, – пронеслось в голове, – и как ты умудрился в это вляпаться?»

Вдруг Феликс показал пальцем на мой нос и спросил:

– Ты не чувствуешь головокружения или головной боли? Судя по лицу, приложили тебя хорошо. Возможно, есть сотрясение.

– Всё в порядке, – отмахнулся я, – и похуже бывало.

Юнона подошла к калитке и взялась за холодные прутья. Теми это тоже заметила и бросила на неё обеспокоенный взгляд. Сафи было тяжко. Гораздо тяжелее, чем нам. Я даже не представлял, как она всё ещё оставалась в здравом рассудке.

– Юна, – позвала журналистка, – ты в порядке?

– Да, – глухо ответила та, не оборачиваясь, – пытаюсь переварить.

– Нам всем надо бы это сделать. Пойдёмте в дом. Пора составить план.

И всей компанией мы направились в жилище. Я не успел его рассмотреть во время прихода незнакомцев. Зато сейчас стало ясно: это типично холостяцкий дом. Ничего лишнего. Впрочем, от Иды ожидать чего-то большего не следовало. Феликс с Темзой опустились на диван, Юнона с Идой принесли два стула из кухни, а я сел на пол у голой стены рядом с вазоном, в котором росло причудливое растение с гигантскими дырчатыми листьями.

Я посмотрел на хозяйку дома и начал говорить:

– Давайте начнём с того, что Ида нам что-нибудь прояснит нам о своих способностях. Иначе не вижу смысла работать в команде, которая хранит такие тайны.

Теми тяжело вздохнула, поднялась с дивана и подошла к окну. Было видно, что ей подобный разговор совсем не нравился. Ида облокотилась на спинку, бросила на меня быстрый взгляд и скривилась.

– Ладно. Я дала обещание. И сдержу его.

– Заварю чай, – пробормотал Феликс, давая понять: он в курсе.

– Для начала… Как тебя зовут?

Ида криво усмехнулась:

– Аделаида Хорнкиван. Это имя дала моя настоящая семья, которая меня вырастила. Других имён я никогда не признаю. Но… При рождении меня назвали Вальдой.

Я нахмурился и потянулся за планшетом, начав читать вслух:

– Вальд Ньяцу, 2100 года рождения, Вальда Ньяцу, 2100 года рождения. У тебя есть брат?!

– У меня есть сестра, – огрызнулась Ида.

– Мы договорились о честности, – мягко напомнил я, стараясь не провоцировать конфликт.

Она сцепила зубы и отвела взгляд.

– Мы родились двойней, убив нашу биологическую мать. Единственные выжившие эксперименты первого поколения. Если ты читал списки, то понимаешь масштабы катастрофы. Прежде чем на свет появились успешные мутанты, погибли сотни женщин и родились тысячи мёртвых детей… Мы с Вальдом никогда не были связаны узами, кроме кровных. Нас растили порознь, в лабораторных камерах.

Юнона вдруг перебила:

– Только не говори, что в этом был замешан мой отец…

Ида пожала плечами:

– Возможно. Они никогда не называли друг друга по имени. Только кодовые имена.

– Буря, Ветер, Ураган и Море? – догадался я.

– Именно, – кивнула Ида, а затем скривилась от отвращения, – никогда не забуду эти проклятые клички. Главными были Буря и Ветер. Молодые ребята с горящими глазами. Только в этом пламени горели мы.

– На вас проводили эксперименты?

– Проверяли способности. Вкалывали разную дрянь. Трудно сказать, сколько мне, девчонке семи лет, пришлось оказываться на краю жизни и смерти. У моих способностей есть высокая цена. Если я переусердствую, сердце остановится. Оно и так бьётся очень медленно.

– Ты ведь не боишься холода, так?

– Не совсем. Если быть точнее, мне всегда холодно. Культивирую и взращиваю его, чтобы быть сильной. Моя температура тела ниже, чем у всех. Всего тридцать градусов. Нормальные люди от такого уже бы давно почили.

– А что насчёт ледяных когтей? Твой брат тоже так мог?

– Было же сказано, – прошипела Ида, – он мне никакой не брат.

– Ладно-ладно, – я вскинул руки.