Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года

это было небывалое событие, и так оно и воспринималось слушателями. Чувствуя настроение зала, все выступающие и читали с радостным напором. Можно с уверенностью сказать, что Белый зал никогда не видел в своих стенах ничего подобного. Это был другой мир. Люди чувствовали, что в пределах этого помещения они могут плюнуть на власть. <…>

Все – и участники, и слушатели – расходились с ощущением победы.

Но 4 февраля сразу несколько властных инстанций – обком КПСС, обком комсомола, ленинградский КГБ, а скорее всего, и Москва – получили замечательное сочинение, подписанное тремя членами клуба «Россия» при Ленинградском обкоме ВЛКСМ. Главным был Валентин Щербаков, наш недавний товарищ и собутыльник.

В доносе говорилось, что состоялся «сионистский митинг», в котором участвовало 300 граждан еврейской национальности, – что была полная чушь! Сионизм нас волновал меньше всего, публика в зале была в национальном отношении абсолютно разнообразная. Но авторы доноса знали, на что клюнет власть.

О Бродском было сказано: «Заключил выступление известный по газетным фельетонам, выселявшийся из Ленинграда за тунеядство Иосиф Бродский. Он, как синагогальный еврей, творя молитву, воздевал руки к лицу, закрывая плачущие глаза ладонями. Почему ему было так скорбно? Да потому, как это следует из его же псалмов, что ему, видите ли, несправедливо исковеркали жизнь мы – русские люди, которых он иносказательно называет «собаками».

Последний псалом Иосифа Бродского прозвучал как призыв к кровной мести за все обиды и оскорбления, нанесенные русским народом еврейскому народу».

Абсолютная вздорность этого пассажа была ясна всякому, кто знаком со стихами Бродского, но партийное начальство и КГБ отнеслись к доносу с полной серьезностью. Правда, уголовного преследования, как того требовали Щербаков и его соратники, не последовало, но меры были приняты – был снят с должности зам. директора Дома писателя, разрешивший вечер. Вера Казимировна Кетлинская освобождена от поста руководителя Комиссии по работе с молодыми авторами СП. Ну а досье всех участников значительно пополнилось, что сыграло немалую роль в судьбе некоторых из них – Бродского, Довлатова, Марамзина… (Я. Гордин. Рыцарь и смерть. С. 116–123).

Татьяне Галушко было отказано в публикации уже сданной в издательство книги и возвращены подборки стихов из альманахов и журналов, – добавляет Александр Городницкий. – Мне также была возвращена из издательства рукопись второй книжки стихотворений и отказано в приеме в Союз писателей (А. Городницкий. С. 277).