Читаем Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года полностью

В «Байкале» (№ 1) «Поэт и толстяк» Аркадия Белинкова (продолжение – № 2, третий и последний фрагмент не опубликован), «Улитка на склоне» Аркадия и Бориса Стругацких (окончание – № 2). На публикацию А. Белинкова чрезвычайно резко откликнулась «Литературная газета» – статьей Ю. Андреева «Своевольные построения и научная объективность» (15 мая) и редакционной статьей «Еще раз о критическом своеволии» (5 июня).

Журнал громили. И за «Улитку на склоне», и за «Поэта и толстяка». Редакцию разогнали. Безработный Бальбуров939 ходил по Москве и говорил, что очень доволен: ему удалось напечатать Белинкова. У Володи Бараева940, по слухам, случился инфаркт (А. Белинков, Н. Белинкова. С. 199).

В «Знамени» (№ 1) шестнадцать стихотворений «Из американской тетради» Евгения Евтушенко. В «Юности» (№ 1) стихотворение Олега Чухонцева «Повествование о Курбском»941, стихи Евгения Евтушенко «Из Ленской тетради»942. В «Вопросах литературы» (№ 1) статья Бенедикта Сарнова «Угль пылающий и кимвал бряцающий», резко осуждающая позднюю прозу Валентина Катаева, «в которой поколеблены не только эмоциональные, но и нравственные устои». В «Науке и жизни» (№ 1) статья Александра Горбовского «Дубинка для самых умных».

Февраль

5 февраля. В. П. Друзин, В. П. Беляев и П. Н. Лукницкий направляют Генеральному прокурору СССР заявление с просьбой пересмотреть дело Николая Гумилева и реабилитировать его. Как указывает Вячеслав Огрызко,

прокуроры тогда ограничились лишь демонстрацией своих симпатий к творчеству расстрелянного в 1921 году поэта, а дальше пойти не рискнули (В. Огрызко. Создатели литературных репутаций. С. 276).

Из дневника Людмилы Зотовой, инспектора Управления театров Министерства культуры СССР:

С утра началась паника. <…> Позвонили «сверху», что надо срочно направить в Политбюро ЦК КПСС пьесы «Послушайте!», «Традиционный сбор», «Большевики». Оказывается, за подписью Гришина в Политбюро подана докладная записка под заглавием «О политической ущербности пьес и спектаклей „Послушайте!“, „Традиционный сбор“ и „Большевики“». На двух страницах дается характеристика этих произведений в таких выражениях, как «сломанные судьбы», «противопоставление одного всем», да и этот один, сам неопределенной, а может, такой же неустроенной судьбы (о «Традиционном сборе»); в центре – проблема террора, которая взята, чтобы возникли ассоциации с известным периодом, исторически же эта проблема никого не интересует (о «Большевиках»); вся послереволюционная творческая деятельность Маяковского показана пессимистически: поэт гибнет в конце, логически сломленный борьбой с государством и обществом (о «Послушайте!»). <…> К докладной Гришина прилагается проект решения Политбюро: «Указать Главлиту на либерализм. Указать Министру культуры СССР». Понятно, что такое «указать!» (Л. Зотова – http://prozhito.org/notes?date=%221968–01–01%22&diaries=%5B564%5D).

7 февраля. Умер Иван Александрович Пырьев (род. в 1901).

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих угроз цивилизации
100 великих угроз цивилизации

Человечество вступило в третье тысячелетие. Что приготовил нам XXI век? С момента возникновения человечество волнуют проблемы безопасности. В процессе развития цивилизации люди смогли ответить на многие опасности природной стихии и общественного развития изменением образа жизни и новыми технологиями. Но сегодня, в начале нового тысячелетия, на очередном высоком витке спирали развития нельзя утверждать, что полностью исчезли старые традиционные виды вызовов и угроз. Более того, возникли новые опасности, которые многократно усилили риски возникновения аварий, катастроф и стихийных бедствий настолько, что проблемы обеспечения безопасности стали на ближайшее будущее приоритетными.О ста наиболее значительных вызовах и угрозах нашей цивилизации рассказывает очередная книга серии.

Анатолий Сергеевич Бернацкий

Публицистика
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное