Отцеубийцы

– Это лучшее, что можно сделать, Латерф, – произнесла Морра с неожиданной мягкостью. – Мы ведь не хотим забрать Дар как Трофей, ради которого нужно убить и поглотить останки кьенгара. Я уверена, Шарка и сама бы желала…

– Да вы понятия не имеете, чего Шарка бы желала! – вспылил Латерфольт.

– А ты? – Хроуст прямо посмотрел на Латерфольта, и под его взглядом тот, как всегда, ощутил себя мальчишкой, готовым из глупой вредности в очередной раз оспорить приказ отца.

Гетман отпустил Морру, и Латерфольту показалось, что на прощание она бросила ему виноватый взгляд. «Что мне твои взгляды, змея…» Он сжал плечо гетмана, тяжело осевшего в кресле.

– Твои хинны что-нибудь нашли? – спросил Хроуст, когда двери за Моррой закрылись.

Вопрос кольнул Латерфольта в самое сердце:

– Нет. Овво в этих краях не водятся.

– Значит, у нас чертовски мало времени, сын.

В покоях уже подготовили ванну, и нагая Шарка сидела в облаке пара, рассеянно обтирая тело тряпицей. Предвкушение, которое сжирало Латерфольта, фантазии о том, как он скинет с себя одежду, впервые за столько времени коснется ее налитой груди, вопьется в ее губы и погрузится в нее, в свою милую, нежную, робкую Шарку, исчезли без следа, когда на него сверкнули белые луны ее глаз. Шарка следила, как он медленно раздевается, целую вечность возясь с каждым шнурком. Наконец егермейстер избавился от одежды, зачерпнул мыльной воды и принялся тщательно умывать лицо, руки, подмышки, растягивая время, лишь бы не забираться в воду.

– Латерфольт, – подала она совсем не похожий на ее лепет чужой голос, от которого он всякий раз содрогался.

– Да, Шарка?

Разгоряченное розовое тело распрямилось перед ним под журчание воды, стекающей с длинных локонов. Все прелести и изгибы перед ним, только протяни руку, как раньше…

– Если хочешь, возьми меня, муж мой, – сказала Шарка. – Скрепи наш обет. Наш ребенок будет кьенгаром, а может, и королем Бракадии. Первый король Бракадии с кровью хиннов в жилах! Ты же мечтаешь об этом…

Он наконец заставил себя залезть в ванну и встал перед ней, не отрывая взгляда от белых лун. Сотканные из трепещущих лучей, вблизи они казались еще ярче, завораживали и пугали, убивая зачатки желания. Шарка поторопила Латерфольта, поместив одну его ладонь себе на грудь, другую – на низ живота.

– Я не об этом мечтаю, – прошептал Латерфольт. Его руки вяло соскользнули с влажной кожи. – Мне плевать, кто там сидит на троне и с какой кровью. Я только хочу, чтобы ты вернулась.

– Я уже здесь, Вилем…

Он выскочил из ванны, разбрызгивая воду по всей комнате, и принялся натягивать одежду прямо на мокрое тело. Шарка не возразила, не обиделась, не попыталась его удержать – лишь села обратно в воду, поймала мочалку и продолжила растирать ею ноги.

В Лучинах они остались надолго, ожидая, когда к городу подтянутся новые союзники – бароны востока и наемники из Кутной Скалы. Долгий привал – идеальное время для того, чтобы в спокойствии сделать то, что нужно. Но Латерфольт прятался в этой толпе от своего самого важного задания, скрывался среди солдат, якобы поддерживая их боевой дух и обучая оборванцев-хиннов. Он избегал Морры с ее вопросами и советами. В голосах гетманов ему мерещилось неодобрение. Присутствие Рейнара раздражало, хотя тот не давал повода в себе сомневаться. А уж от Хроуста он старался держаться дальше всех. Ненавидел себя, ругал, но не находил сил выдерживать его требовательный взгляд.

В одну из своих прогулок на задворках города он набрел на разрушенный дом без крыши и окон. Лишь белели голые осыпающиеся стены под раскидистой яблоней, с которой падали в траву гнилые плоды. Дом находился далеко от центра города: сюда не долетали ни запахи, ни даже голоса и шум. Латерфольт тяжело вздохнул, опустился на колени перед дырой, которая раньше была входом, вытащил кинжал и толстый свиток из набедренной сумки. И принялся вырезать на пороге глифы.

– Ты привел нас посмотреть на развалины? – хохотнул Рейнар, освещая факелом кривые стены. Морра зябко закуталась в плащ: стояла глубокая ночь, удивительно промозглая для августа. А может, баронессе просто было не по себе в компании двоих мужчин, которых она вряд ли назвала бы своими друзьями.

– Ох, как остроумно, Рейн…

Латерфольт в волнении потоптался перед входом, но все же переступил порог и вошел в дом. Мрак поглотил его вместе с факелом: сквозь окна и трещины в камне не пробивалось ни единого лучика света. Рейнар подошел к двери и недоуменно вгляделся в пустоту.

– Латерф?

– Заходите уже…

В тот же миг вспыхнул яркий свет, ослепив всех на мгновение, словно с глаз сдернули плотную завесу. Хинн уже развел костер на заранее припасенной охапке хвороста и теперь нетерпеливо ерзал на полу.

– Так вот как работает Нить! – с восторгом воскликнула Морра, усаживаясь у костра. – Ты тогда арестовал нас так быстро, что я не успела рассмотреть…

– Уж извини, что не показал тебе фокуса!

– Ты чего такой дерганый? – Едва коснувшись пола, Рейнар вынул свою трубку.