Отцы

Федя пытался было возражать, но ты настолько была уверена в своей правоте, что убедила мальчика слезть с санок кивком головы. Федя расстроился. Он отказался сесть на маленькие санки. Он всю оставшуюся дорогу до дома шел пешком. А ты, едучи на больших и удобных санках, не оглядывалась. Тебе совершенно не было Федю жалко.

46

Как-то раз новыми домашними тапками ты слегка натерла ногу. Я укладывал тебя спать. Перед сном ты щекотала себе пятки, притрагиваясь пятками к моим обросшим за день щетиной щекам. Когда голая твоя нога в очередной раз приблизилась к моему лицу и ты принялась уже хихикать, предвкушая щекотку, я заметил мозоль:

– Откуда это у тебя, Варенька, мозоль?

Ты прекратила игру и принялась рассматривать ногу с совершенно серьезным видом. Внимательно оглядела мозоль на ноге, потрогала пальцем, лизнула и сказала со вздохом:

– Взрослею.

Ты действительно взрослела. Это выражалось даже и не в том, что ты научилась читать. И не в том, что через год в школу. И не в том, что менялись зубы. И не в том, что появлялись время от времени связанные с взрослением нервные тики. Дело было в другом: раньше одного взрослого хватало, чтобы занимать тебя целый день. Теперь я, мама, бабушка, дедушка, няня и старший брат – все вместе не способны были занять тебя даже на часть дня. Ни у одного из нас по отдельности, ни у всех вместе не хватало сил, чтобы соответствовать твоей потребности в играх и впечатлениях.

Игры были бесконечны и наслаивались одна на другую. За каждым из взрослых закреплен был игрушечный персонаж. Все персонажи связаны были друг с другом сложными взаимоотношениями и выстраивались у тебя в голове в целую «Сагу о Форсайтах». Ни одна игра у тебя не была равна себе. Например, игрушечный дракон Стич (которого анимировал я) мог играть ежедневный спектакль под названием «обжорство Стича», но одновременно и погружаться на дно Мирового океана, каковое погружение заключалось в перелистывании иллюстрированной книжки про морскую фауну. То есть я перелистывал страницы книжки, дивился потешным драконьим голосом разнообразию морских чудищ, а заодно съедал половину чудищ, закусывая их бытовыми предметами, подворачивавшимися под руку.

– Давай, Стич, съешь еще пояс от халата, – подсказывала ты.

И приходилось выдумывать, как, питаясь угрями на дне морском, Стич случайно поглотил похожий на угря пояс.

Мультики по телевизору ты тоже смотрела, не то чтобы увлекаясь сюжетом. Тебе хотелось, чтобы в телевизоре шел мультик, а на диване перед телевизором ящерица Фырфыра и кукла Раэлла (обеих анимирует мама) беседовали о путешествии в волшебную страну.

Короче говоря, мы решили первый раз в жизни повести тебя в кино и показать тебе фильм на большом экране. Мы надеялись, что хотя бы на пару часов ты утолишь жажду впечатлений. В один из первых дней нового года мы отправились в кинотеатр «Пять звезд» смотреть фильм «Хроники Нарнии». Кинотеатр этот был выбран потому, что там, насколько нам помнилось, по фойе летали ручные попугаи.

– Мы едем к попугаям? – поминутно спрашивала ты в машине, ибо не верила, что кино на большом экране чем-нибудь всерьез отличается от кино по телевизору.

В кинотеатре была совершенно вавилонская толпа. Старший брат Вася сразу же покорно встал в бесконечную очередь за билетами. Я вышел на улицу покурить, твердо решив, что сначала покурю, а повешусь уже потом. А ты, волоча следом за собой маму, подошла к первой попавшейся служительнице и прямо спросила:

– Здравствуйте, скажите, пожалуйста, где у вас тут ручные попугаи? – Ты недавно освоила вежливые формы, и потому любила их.

– Попугаи наверху, – соврала служительница.

Ты без колебаний потащила маму на третий этаж кинотеатра.

Мама рассказывает, что, добравшись до верху, ты еще раз спросила первую попавшуюся служительницу о ручных попугаях. А когда выяснилось, что попугаи украдены, ты сказала:

– Тогда, может быть, покатаемся на паровозе над пропастью, пока папы нет?

В кинотеатре «Пять звезд» устроен внутренний дворик. Над внутренним двориком на высоте третьего этажа проложена игрушечная железная дорога. Если бы я увидел, что ты едешь над пропастью на игрушечном паровозике, я, конечно, сначала убил бы маму, а потом бы сам умер от разрыва сердца. Чтобы не остаться круглой сиротой, ты решила покататься на паровозике, пока я курю.

– Папе не говори, – сказала ты маме, забираясь в паровозик.

Когда я докурил, катание уже закончилось. Мне незачем было умирать от разрыва сердца, зато пришел удрученный Вася и сказал, что кончились билеты.

– Хнык! – прокомментировала ты отсутствие билетов и пошла в игровую комнату. – Хнык, – сказала ты, выйдя из игровой комнаты через пять минут, – там очень скучно.