Отцы

– Слушай, ты там к тесту все задания прорешала? Я на пятом застопорилась, чего там делать надо?

– Я это… Я сейчас как бы не дома… Про чего там пятое было? А то я уже не помню.

– Ого! А чего это ты не дома? Какой-то музон у тебя энергичненький… Ты где вообще?

– Ну там… на показ мод иду.

– Да ты что!? На «Топ Стар» в «Пингвине»? У них же закрытая вечеринка!

– Я сама ещё не до конца въехала. Мне, прикинь, мой папА предложил пойти, у него какая-то знакомая тут работает, обещала провести.

– Не может быть! Кирилл Евгеньевич? У него-то откуда такие связи?

– А почему бы и нет?..

Оля хотела было продолжить фразу, но её внимание вдруг привлек внезапно образовавшийся затор у рамки металлоискателя: подобно маленькому торнадо, разметая всё на своём пути, в пространстве рамки материализовалась стройная женщина с развевающимися иссиня-черными волосами в ярко-красном коктейльном платье. Она вежливо, но безаппеляционно вытолкнула уже практически прошедшего в ворота рамки молодого человека в клетчатом твидовом костюме, коротко кивнула охраннику и вышла на середину площадки.

– Так! – громко сказала стремительная дама, чтобы голос её был слышен всем присутствующим на пятачке перед клубом. – Кто тут Оля Лаврова?

Потом, заглянув в планшет, повторила:

– Лаврова! Ольга!

Очередь из обладателей контрамарок, – с удивлением, а безбилетники за бордовым ограждением, – с голодным любопытством, завертели головами, пытаясь узнать, кого так настойчиво вызывают.

– Слушай, меня вроде зовут, – прошептала в трубку Оля, не дождавшись ответной реплики, сбросила звонок и подняла руку: – Я!

Она едва расслышала сама себя и поэтому, спохватившись, чётко и громко прокричала ещё раз:

– Это я!

Почти физически ощущая на себе оценивающие взгляды со всех сторон, Оля обогнула очередь и подошла к самому ограждению, ожидая решения своей судьбы.

– Так, её надо пропустить, на нее спецбронь, – бросила «деловая» через плечо дюжему охраннику и направилась через рамку обратно в клуб, открыв фантастический вырез на платье, – до самой талии, с черно-красной веткой сакуры, цветущей на персиковой коже её спины.

Дородный детина в строгом черном костюме с пружинкой провода, уходящего из уха под воротник белоснежной рубашки, бесстрастно отсоединил один конец бордовой веревки и отошел, приглашая Олю войти. Оглянувшись на препарирующих ее глазами очередников, она пожала плечами, виновато улыбнулась, «так, мол, получилось» и, неуклюже бортанув твидовый костюм, первой проскочила в рамку.

– Снежана, – спешащая дама протянула на ходу Оле свою тонкую, обнажённую до плеча руку с кольцами на каждом пальце.

– Ольга.

– Ну, это я уже поняла, – Снежана пожала Олину руку, – пойдём, я тебе здесь всё покажу.

Оля пыталась не отставать от стремительно летящей по фойе Снежаны, лавируя в её фарватере между кипящими в броуновском движении группами нарядных и заливисто хохочущих людей с тонкими фужерами пузырящегося шампанского в руках. Все эти образы нагромождались в голове подобно фотоотчету о гламурной вечеринке из глянцевого журнала.

Снежана подождала, когда Оля поравняется с ней на лестнице, положила ей на плечо руку с бутербродом из двух телефонов и улыбнулась, обнажив два ряда крупных зубов-жемчужин в обрамлении удивительно ровно очерченных вишневых губ:

– Значит, ты готова окунуться в мир высокой моды?

Эта первая улыбка за целую минуту их знакомства подкупила Олю. Впрочем, эта минута уже показалась Оле по количеству впечатлений равной целому месяцу её пресной и, как оказалось, бессобытийной жизни.

– Я не знаю… А вы расскажите, что надо делать? – широко открытые глаза Оли и зардевшиеся румянцем щёки говорили о совершенной растерянности.

– Во-первых, давай на «ты». Я, все-таки, не так стара, моя милая, – Снежана с некоторой грустью вздохнула, подметив минимум макияжа на молодой упругой коже девушки без единой тени морщинок.

– Да конечно же не старая, вы что! Вы, то есть ты, такая… я просто не знаю. Само совершенство!

– Ну да, практически Мэри Поппинс! Впрочем, спасибо. Ну, пойдём, я тебя познакомлю со всеми.

– Снежана! Ну я больше так не могу! С кем приходится работать! – их путь преградил молодой человек в розовом пиджаке на черную майку. Рукой в подвернутом до локтя рукаве он нервно теребил расческу в нагрудном кармане, утыканном разноцветными булавками. Роговая оправа очков, которая, хоть и казалась старомодной, всё же смотрелась стильно на коротко стриженом ухоженном лице, единственный проблемой которого была, пожалуй, сумбурно-редкая щетинка бороды-испаньолки: – Где Кристина-то?

– Эдгар, не мельтиши. Сейчас всё будет. Кстати, Оля, познакомься, это наш стилист, Эдгар. Золотые руки, постоянно ухожен, пребывает в качестве немого укора нашим безалаберным девочкам.

– Очень приятно, – молодой человек схватил Олину руку и манерно пожал её, пустил волну вверх-вниз, с довольно высокой амплитудой, – Эдгар, – сказал он и продемонстрировал Оле бэйдж, болтающийся у него на шее.

– И мне, – отозвалась та, зачарованно глядя прямо сквозь пустую оправу в широкие зрачки Эдгара.