Отцы

– Вы, сударыня, так скоропостижно покинули наш укромный уголок, я и не надеялся больше лицезреть вас, – Влад без усилия и небрежно держал Машу под локоть и, улыбаясь, ощупывал юркими глазами обтянутое тонким шёлком Олино тело, отчего ей стало не по себе. – Пойдёмте же возобновим наше внезапно оборвавшееся rendevous, – сказал Влад с французским прононсом.

– Владик, малыш, вытри носик. Опять рассопливился, – сказала подошедшая Кристина. – Папа узнает, что ты этим носиком вытворяешь, он тебе его вместе с головой оторвёт. Девочки, рандеву закончилось, всё, расход.

Она взяла Олю и Машу за руки, но Маша, словно очнувшись от летаргического сна, в котором она всё это время пребывала, вырвала свою руку и, чётко артикулируя, нервно проговорила:

– Никуда я не пойду. Владик, я хочу прилечь.

Влад нежно обнял Машу за плечи, с нисхождением взглянул на Кристину и сказал:

– Многое упускаете, девочки. Ночь ещё молода, если что, вы знаете, где нас искать.

– Погнали, Влад, с этими нечего ловить, – встрял Павлуша.

– Ну зачем же так, мой верный друг, хотя… наверное, ты прав. Нам пора, – Влад учтиво поклонился.

– Скатерью по жопе, – сказала Кристина, глядя вслед удаляющейся троице.

***

Оля и Кристина неспешно шли по парковке недалеко от входа в ночной клуб. Миновав очередной ряд тускло поблёскивающих в темноте машин, они подошли к двухдверному красному BMW.

– Красивая…

– Если деньги на всякую дурь не тратить, и не на такое можно скопить. Я её подержанную брала, не так дорого получилось, – сказала Кристина, открывая дверь.

На расстоянии метров двухсот от них, среди курящих на ступеньках клуба, стоял Серёга и, улыбаясь, смотрел, как девушки садятся в машину. Отблески пробегающего над главным входом пингвина освещали его широко улыбающееся лицо. Слегка отвернувшись, когда красное купе проехало мимо него, Серёга достал телефон и набрал номер.

– Кирилл, приём. Всё прошло успешно, по ранее разработанному плану. Возникшие осложнения были успешно нейтрализованы. Объект выехал в твою сторону. Встречай. Как понял, приём?

– Вас понял отлично. С меня коньяк. Конец связи, – улыбнулся Кирилл и положил трубку.

***

Борзая Мазда 3 на космических 18-х дисках, припаркованная среди затюнингованных стритрейсерских машин, отражала своим свежевыкрашенным черным боком мечущиеся огни ночного клуба. Никита, ссутулившись, прохаживался взад и вперед за машиной, воровато оглядываясь. Повинуясь какому-то внутреннему чутью, иногда он вытягивал голову, пытаясь разглядеть что-то в темноте, но тут же делал шаг назад в тень, стараясь оставаться незамеченным. Когда какой-нибудь тусовщик узнавал его и махал рукой, Никита жестом показывал, что пообщается позже в клубе; со стайками же пробегающих мимо прелестниц он не вступал, как обычно, в разговоры, а лишь натянуто улыбался.

Вдруг его кто-то жёстко схватил за плечо. Никита обернулся. Перед ним стояли Крапива и Боб. Как обычно на понтах: руки расслабленно болтались в карманах, а лица выражали незамысловатое «А чо?»

– Не ссы, Никитос, мы сегодня добрые. Не то, что эти беспредельщики от телочки твоей. Зачем звонил? – спросил Крапива, крутя теперь в руке коробок спичек.

– Дело есть, – холодно и резко ответил Никита.

– Если ты за Олю и папашу ее, то это без нас. Там пацаны серьезные, бошки в натуре открутят. Можно конечно Слона Скуратовского попросить впрячься, но он вор честный. Качели все равно в их пользу решатся. Мы-то не по понятиям батяню её пресанули. Косяк вышел.

– Боб, но ты же мне говорил, что за вами там супер-пупер авторитеты стоят. Что любой кипешь порешать можно, – проговорил, сбиваясь, Никита, отводя корешей подальше от толпы стрит-рейсеров.

– Ты ничего не попутал? – начал Боб, слегка прищурив правый глаз. – Есть «беспредел», а есть понятие «чисто сработано». Вот прикинь, у тебя, у мажорчика сладенького, «Мазду» твою увели, а по понятиям ее «чисто сработали». Ты к нам прибегаешь, найдите, мол, мою ласточку. Мы людей подключаем, тачку находим. Но тебе по-любому 50% от её стоимости ворам отдать надо. Потому что, ещё раз повторяю, они её честно, чисто сработали – без разбоя, никто не пострадал. Это их работа, и даже серьёзный авторитет не вправе их заставить вернуть эту машину за так. Он может только попросить, но тогда за ним должок образуется.

– Что ты мне втираешь? – разозлился Никита. – Какая Мазда? Какие воры? Нам троим по башке надавали, а мы что, теперь как обоссаные терпилы по углам должны жаться? Скоро весь город об этом узнает.