Отцы

Саша как ошпаренный оглянулся и увидел невысокую опрятно одетую старушку с метлой в руке, которая глядела на него грозными глазами. Быстро скинув кеды, он, пятясь, зашёл в комнату.

– Садись к столу, – сказал мужик.

– А чего не крестишься, татарин, что ли? – спросила бабка, прищурясь на него через порог.

Присевший было на лавку Саша резко подскочил и перекрестился.

– Егоровна, угомонись уже. Видишь, человек с дороги, не освоился ещё. А ты на него как коршун налетела.

Егоровна, пробормотав себе под нос "ходют тут всякие", принялась хлопотать у белёной русской печи.

– Как звать-то тебя? – спросил хозяин дома.

– Саша.

– А меня – Боря, – мужик протянул почти полностью покрытую замысловатыми восточным татуировками руку. – А что ты тут делаешь, Саша?

– Меня папа за спичками к вам послал. Он вас знает, – сказал запуганный парень, осторожно пожимая руку в ответ.

– А как же, Александр, твоего папу зовут?

– Олег Демидов.

– Олег? Что ж ты раньше-то молчал? Егоровна, накрывай на стол, у нас гость дорогой!

Егоровна подкинула несколько поленьев в печь и принялась что-то помешивать длинной поварешкой.

– Батя твой, как там? Всё автомобилями занимается?

– Ну да, мы вообще-то… на пикник приехали… костер разжечь не можем… меня там ждут.

– Успеется, ты поешь сначала. Егоровну уважь, вишь, как для тебя расстаралась.

Егоровна, всё так же сердито щурясь, поставила на стол закопчённый котелок с дымящимся желтоватым варевом. Положила перед ними миски, деревянные ложки и по ломтю хлеба.

– Это каша тыквенная, очень полезная. Но, сначала, брат, молитва – у меня в доме так заведено.

Боря накинул лежащую рядом футболку, встал во весь рост и неожиданно смиренным, полным внутреннего тепла голосом, прочитал «Отче наш». Саша тоже встал, чтобы не обижать хозяев.

Перекрестившись, Боря сел за стол.

– Приятного аппетита, Саша.

– Вам тоже.

– Ты вообще чем занимаешься?

– Я студент, учусь на врача.

– Хорошее дело. Ты, я смотрю, парень крепкий. Каким спортом занимаешься?

– Я пока спортом не занимаюсь.

– А чем занимаешься?

– В институт хожу. В свободное время на компьютере играю. Музыку слушаю.

– Да, не густо, – подытожил Боря. – А дальше чего делать будешь?

– Закончу институт, а там или профессиональным геймером, или врачом стану.

– Молодец, ну кашу-то ешь, ешь. У Егоровны закон простой: недоел – получи метлой. Да шучу, я шучу. Вкусно?

Саша оглянулся на возившуюся у печи старушку:

– Вкусно! Может, я пойду уже?

– Сейчас пойдёшь. Слышь Егоровна, а давай добавки нашему гостю!

Бабулька ловко подцепила прихватом из печи еще один раскаленный котелок и поднесла его к Саше.

– На, студент, лучше вот этой попробуй. Это манная с черничкой, для глаз твоих полезно, а то заучился там в городе, поди, – неожиданно тепло проговорила Егоровна, сканируя Сашу своими голубыми с задоринкой глазами.

– Спасибо, – решив не отказываться, ответил Саша.

– Ты кушай, кушай милок,– сказала Егоровна, щупая Сашу за плечо, – вот жирок нагуляешь, мы тебя и слопаем, – и зашлась переливистым смехом.

– Не боись, Санек. Егоровна у нас женщина добрая, она всю жизнь в детском садике проработала. Бабу Ягу на утренниках играла.

Саша поперхнулся, пробуя кашу, которая оказалась очень даже вкусной.

– У тебя, студент, зазноба-то сердешная есть? – спросила Егоровна, убирая котелки со стола.

Саша, обалдев от нереальности всего происходящего и забористых фольклорных оборотов, уклончиво ответил:

– Вообще-то я в активном поиске.

Боря понимающе кивнул и зажевал:

– Понятно. Ну, а на примете есть кто?

Саша замялся.

– Ладно, мужики, посуду сами помоете, а я пойду скотину напою, – сказала бойкая старушка, обтёрла руки о передник и вышла из избы.

– Это хорошо, что ты с девушками не форсируешь. Ну давай, у нас порядок такой: поел – помой за собой.

Боря отодвинул деревянную панель одного из шкафов кухонного гарнитура. За ней обнаружилась хайтековского вида посудомоечная машина. Он аккуратно сложил туда тарелки.

– Пойдем, я тебе кое-что покажу, – Боря направился в другую комнату, и Саша последовал за ним.

– Вот моё логово, – хозяин обвел рукой просторный зал с большими, до потолка, окнами.

На полу возле камина лежала шкура бурого медведя. Его громадная голова оскалила желтые клыки на гостя, глядя на него невидящими глазами. По всей комнате были расставлены массивные книжные шкафы со стеклянными дверцами, плотно заставленные книгами. У одного из окон располагался простой деревянный письменный стол с невероятно широким компьютерным монитором. Над камином, отделанным грубым природным камнем, висела фотография ошеломительно красивой девушки в старомодной рамке, и Саша не мог не задержать на ней взгяд.

– Вот, Саня, это моя жена – Надюша.

– Ух ты, красивая, – сказал Саша с нескрываемым восхищением.

– Погибла…

– Извините, я не знал.