Отцы Ели Кислый Виноград. Третий Лабиринт

Когда они встали, окончив завтрак, Ренана собрала остатки еды в коробочку, упаковала. Ирми, уставившись в прилавок, вдоль которого они стояли, срывающимся голосом заявил: «Мы с Ренаной решили пожениться. Мы очень любим друг друга… уже много лет… Я ждал, пока Ренана подрастёт, и вот… Как только, с Б-жьей помощью, доберёмся до Неве-Меирии, отпразднуем помолвку. С Б-жьей помощью, тогда и ваш папа будет с нами! — и тихо прибавив: — я очень надеюсь… Если повезёт, то сыграем свадьбу вместе с Хели и Максом…» Глаза Ренаны снова наполнились слезами. Ирми положил ей руку на плечо и принялся шёпотом утешать. Ренана слабо улыбнулась, а Ноам стоял посреди салона, как оглушённый, исподлобья кидая на Ширли странные взгляды.

Ирми сделал шаг в сторону Ноама, и голос, которым он заговорил, был твёрд и спокоен: «Итак, ребята, как я уже сказал, мы с Ренаной собираемся пожениться, если Б-г захочет… Но сейчас нам с вами надо решать более неотложную задачу! В этом домике — спасибо ему: он стал нам хорошим убежищем! — какое-то время нам придётся пересидеть, пока Максим с друзьями добираются до нас. А теперь… — Ирми оглядел всех и проговорил: — Нам удалось согреть воду, поэтому примем по очереди душ, отдохнём… Я между тем попытаюсь связаться с Максимом…» Так и сделали…

* * *

Ноам спросил у Ирми: «Ты имеешь в виду, что с помощью ницафонов можно будет воду для душа согреть?» — «Для того, чтобы на всех хватило, нам понадобился бы не менее, чем двухчасовой концерт группы «Типуль Нимрац». Но… увы… — ответствовал Ирми и с сожалением прибавил: — Будь у нас большой угав Ронена, дело пошло бы быстрее…» — «Давай с тобой сейчас этим и займёмся, может, сможем на пятерых обеспечить этот маленький кайф без двухчасового концерта!» — слабо усмехнулся Ноам, а Ирми благодарно глянул на него, потом — украдкой с нежностью на Ренану.

Ирми с Ноамом долго возились с ницафонами, чтобы подогреть воду. Девочки готовили обед, а Нахуми наблюдал то за ними, то за Ирми с Ноамом.

После обеда Ренана резко встала и направилась в душевую, дав знак Ширли, та тоже встала и пошла за нею следом. Обернувшись, Ренана бросила: «Мы идём в душ первыми…» Никто с нею не спорил.

* * *

Приняв долгожданный душ, Ширли с Ренаной сидели друг против друга на матрасах в их спальне. Ренана, не глядя на подругу, задумчиво крутила завиток своих влажных медно-рыжих густых волос. Ширли поглядывая на неё, мучительно думала, как начать разговор. «Ренана, — наконец, робко заговорила Ширли, — я не собираюсь ни о чём выспрашивать да выпытывать, что-то обсуждать и так далее… Но я… Короче, на меня ты всегда можешь положиться! Мы с тобой столько вместе пережили…» — «Спасибо, Ширли… А я так боялась, что это… оттолкнёт тебя, что ты… осуждаешь меня… — еле слышно, запинаясь, шептала Ренана, и голос её еле слышно зазвенел, — это же… такой позор… для нашей семьи! Дедушка — раввин… а я… Я сама виновата, надо было твёрдо сказать «НЕТ!» — а я не смогла… Я… его… очень… люблю…» — судорожно выдохнула она, глаза снова наполнились слезами.

«Ну, хватит, перестань! Мне утром почему-то казалось, что ты… э-э-э… чуть ли не счастлива…» — «Так и есть! — сквозь слёзы улыбнулась Ренана. — Но в то же время… не знаю, как тебе это объяснить… Это такой перелом, даже, я бы сказала — надлом… в моей жизни… и даже до помолвки… Мне до сих пор кажется, это был какой-то сон… наваждение… А когда опомнились… оба…» — неожиданно она разрыдалась. Ширли пододвинулась к ней поближе и крепко обняла её, достала платок и принялась промокать её пухлые щёчки. Ренана заулыбалась сквозь слёзы: «Всегда я тебя утешаю, а теперь — ты меня! Ведь тебе тоже нелегко…» Ширли вздохнула: «Ещё бы!.. Тут столько всего сразу… Что с папой и мамой?.. И Ноам… Ты ведь можешь быть почти абсолютно уверена, что Ирми тебя любит… А мне сегодня вдруг показалось, что Ноам… меня… если и не ненавидит, то… — и она выговорила через силу: — просто я ему неприятна… Он на меня так странно смотрел сегодня утром… потом старался вовсе не замечать!» — «Ну, как ты не понимаешь: ему сегодня не до тебя… то есть… не так… просто он сильно сердит на меня… В какие-то моменты мне тоже казалось, что он хочет меня ударить… Но ты же его знаешь: Ноам и ударит? — тем более меня, девочку!.. Он любит меня, он вообще очень хороший брат… А сейчас он запутался, не знает, как ему реагировать на то, что я натворила… И за папу с мамой переживает — как они на это прореагируют… если узнают…» — «Послушай, Ренана, а, собственно, нужно ли им всё это говорить?

Нет, ты не подумай… — смешалась Ширли, — я не призываю тебя врать родителям!

Но… это… как бы твоё… privacy. Просто, если не спросят, то и не говори…