Отцы ваши – где они? Да и пророки, будут ли они вечно жить?

– На ней тот же свитер, кремовый в косичку, крупной вязки. То есть, свитер же для меня – половина всего. Любая женщина в таком свитере знает все, чего я хочу. И джинсы подвернуты. В смысле, женщина босиком в джинсах и белом свитере в косичку! Вот какая у меня фантазия.

– Так и должно быть. Так ты поговорил с нею или что?

– Ну, это клево было. То есть, мне ж никогда не удается подкатить ни к какой женщине, но она сделала так, что было легко. Первым делом она помахала. В смысле, как только мы оказались в прямой видимости друг у дружки, но еще довольно далеко, она помахала. Мы с нею вдвоем – единственные люди на много миль окрест, поэтому, наверное, помахать естественно, но все равно. Она сделала первый шаг.

– Явный знак.

– Точно, да же? Мы там совсем одни, и солнце над водой опускается, а она кидает мячик своей собаке, и вот мы такие идем друг дружке навстречу. Как будто два последних человека на Земле.

– Или первых.

– Точно. Это было прекрасно.

– И потом?

– Ну, немного погодя мы сблизились так, что уже можно было поговорить, и поздоровались, и я спрашиваю, что у нее за собака, а она говорит, что это какой-то лабрадудель, и это само по себе еще один знак с учетом того, что у меня аллергия, а это собака гипоаллергенная.

– И ты ей так и сказал?

– Я сказал, что у меня аллергия. Конечно, это не знак, что мы суждены друг дружке. Я ж не псих.

– И она выглядела…

– О боже. В смысле – совершенство. Она немного моложе, думаю, ей лет тридцать, но вот честно – воплощение всего, чего я когда-либо желал. Одежда у нее какая надо, это я знал, но потом у нее еще это замечательное лицо «Джей-Крю»[15], знаете, без макияжа, просто симпатичное лицо, маленькие голубые глаза, вокруг глаз немного морщинок. Мне такое нравится.

– Тело хорошее?

– Как у спортсменки. Я пока не спрашивал, но наверняка она играет в футбол, или в лакросс, или во что-нибудь такое. Небольшого роста, поэтому наверняка такой спорт, где можно быть поменьше и проворным.

– Ты выяснил, где она живет?

– Судя по всему, на самом краю парка есть небольшой поселок. Она там ветеринар. Невероятно, правда же? Наверное, одна такая миль на двадцать вокруг или как-то. И каждый день проходит миль пять со своей собакой, которой, она сказала, нужны долгие прогулки два раза в день, иначе она весь дом изгрызет.

– Говорил тебе. Дважды в день.

– Ну да. И тут как раз примерно конечная точка ее прогулки. Поэтому, опять-таки, идеальный знак того, что ей предназначено было очутиться здесь, и мне было суждено тут очутиться. Вы вдумайтесь: окажись я на полмили дальше по пляжу, никогда б не увидел ее. Если б я вас или кого-то еще сюда не привез, меня бы здесь не было. На самом деле, если б только привез вас сюда и сам уехал через несколько дней, я бы вообще ее не увидел. Вот она и есть, судьба, что я продолжал набирать людей, потому что уже три дня прошло, а я ее увидел только сейчас. Все взаимосвязано. Все было необходимо.

– А она спросила, зачем ты здесь?

– Ее собаке я тоже понравился.

– Это хорошо. Чего б не?

– Ну да, верно? Я ей сказал, что просто турист, просто приехал поглядеть на Форт-Орд, поснимать. Она, правда, заикнулась, что парк закрыт, но мне кажется, я набрал несколько очков, сказав, что просто объехал барьер в своем фургончике и расположился тут лагерем.

– А ты ее сюда привел? То есть, где она сейчас?

– Нет-нет. Мне показалось, что так делать не стоит. А вам как?

– Не знаю. Carpe diem[16], верно?

– Ладно вам. Вы же знаете, я не такой дурак. Я привожу ее сюда, один из вас, ребята, ее видит, начинает орать, и все испохабится.

– Это ясно, да, но ты разве не хочешь с нею поговорить? Посидеть где-нибудь?

– Я никак не могу привести ее сюда.

– Так что ты сказал? Как вы расстались?

– Просто сказал, что завтра мы с нею опять увидимся.

– Ладно.

– И видите, тут как раз все стало интересным. Я тут собой довольно-таки горжусь, потому что знаю, по утрам она тоже гуляет, верно? Но я подумал: вот скажу ей, что я про это знаю, – она может испугаться. Поэтому я не мог ей сказать: «Эй, а я вас и сегодня утром тоже видел».

– Точно. Ты же не хочешь, чтоб она подумала, будто ты со странностями.

– Вот именно. Только мне не хотелось ждать до завтрашнего дня, чтобы снова с нею увидеться. Поэтому надо было, чтоб она сама разгласила информацию о том, что по утрам она тоже гуляет.

– И она разгласила?

– Еще как. Когда я сказал, как бы между прочим эдак: «Ну, может завтра после обеда увидимся», – она ответила: «О, я сюда раньше вернусь. По утрам я тоже гуляю».

– Идеально.

– Ну да. Поэтому у меня все устроилось.

– Ничего себе. Поразительно. Ты так близок к цели.

– А то.

– И завтра – что будет? Ты ее сюда приведешь? Я не в смысле совсем сюда, чтоб она нас увидела, но сюда вообще?

– Не знаю. Черт. Я не могу.

– Почему ж нет? Тебе нужно где-то завершить сделку, правда?

– Завершить сделку?

– Я не в том смысле, чтоб вы с ней детей делали. Но, похоже, ты сюда поднимешься, найдешь теплый и спокойный уголок, где хотя бы сможешь получить первый поцелуй или что-то.

– Ага. Ну да.