Отвага

— А посмотреть хоть одну можно? — спросил Саша, испытывая какое-то детское любопытство. — Я никогда не видел гюрзу.

— Конечно, можно, — ответил Раджаб.

Присев на корточки, он начал развязывать мешок.

Не ожидавший такого быстрого согласия, Саша с некоторой опаской поинтересовался:

— Случаем, не бросятся на нас? — Нет, они у меня смирные.

Развязав мешок, Раджаб сунул туда палку с приделанным на конце проволочным крючком, поворочал ею немного и выдернул что-то длинное, извивающееся, а другой рукой сразу же закрутил конец мешка. Соскользнув с крючка, змея с угрожающим шипением упала на песок. Раджаб не успел убрать в сторону палку, и она быстрым, точным ударом клюнула ее. Посмотрев на кончик, где появились две янтарные капли яда, Раджаб покачал головой и укоризненным тоном, каким говорят с маленькими провинившимися детьми, произнес:

— Ах, глупая, глупая! Так ведь и зубы можешь сломать. А тебе еще жить надо, приносить людям пользу.

— Это гюрза? — немного охрипшим от волнения голосом спросил Саша.

— Она самая, — ответил Раджаб. — Сегодня удалось поймать еще двух кобр. Где же вы у меня там спрятались? — заглядывая в мешок, он вновь начал ворошить там палкой. — Ага, вот одна! Ну-ка, голубушка, давай выбирайся на свет — пусть люди полюбуются тобой…

С привычной ловкостью он извлек кобру. Упав на песок, змея мгновенно поднялась столбиком и раскрыла капюшон: расширила шею и верхнюю часть туловища — так и застыла, похожая на изваяние; кожа ее, состоящая из множества ладно подогнанных чешуек, отливала глянцем, бусинки глаз смотрели пристально, немигающе, плоская головка была украшена темно-янтарными многоугольниками — в ней было что-то царственное, неприступное.

— Хороша, а? — с нескрываемым восхищением сказал Раджаб. — Думаете, она собирается нападать? Эх-хе! Зачем ей это нужно. Просто пугает: меня не тронете, и я вас не трону. Есть люди, которые считают, что змеи — это что-то нечистое, относятся к ним брезгливо, с отвращением. Глупости! Не верьте им. Я вам так скажу: змеи на редкость симпатичные, добродушные существа.

— Даже самые ядовитые? — удивился Саша.

— Конечно.

— Но ведь они же в некотором смысле… ну, в общем, нападают на людей…

— Первыми — никогда! Понимаешь, змея боится человека и потому не осмеливается на него нападать. Но если тронешь ее — тут она, конечно, спуску не даст. Недавно в райцентре был случай. Приехала бригада строителей. Идут по дороге. Вдруг откуда-то сбоку — гюрза. Им бы переждать, пока она уползет, или обойти ее стороной, да среди них нашелся один бойкий парень, хвать по ней лопатой и перерубил пополам. Ну, вроде бы убил, теперь опасаться нечего — все осмелели, подошли поближе, чтобы разглядеть ее как следует. А тот, что с лопатой, взял да и ногой перевернул половинку змеи, где была голова. А змея-то оказалась еще жива, дернулась и цоп его за носок. Парень обут был в кирзовые сапоги, не особенно испугался, даже со смехом сказал: «Ишь ты, какая бойкая! Осталась от тебя всего лишь половина, а туда же — лезешь кусаться!» И — опять ее сапогом. Она клюнула его еще раз, вытянулась и затихла. Постояли возле нее немного, подивились — и пошли дальше. Метров через сто тот парень, с лопатой, останавливается и говорит: «Что-то мне худо, ребята!» Сам бледен как мел, лицо в испарине, руки дрожат… Да-а! Ну, товарищи еще посмеялись: это у тебя, дескать, от излишней храбрости. А парень-то уже и совсем на ногах держаться не может, упал на песок, глаза закатились, и по телу — судороги. Тут уж все поняли, что случилось неладное. Начали возле него хлопотать. Сняли сапоги, глядят, а на правой ноге — две ранки…

— Неужели змея укусила? — не поверил Саша.

— В том-то и дело, что укусила.

— Да как же она могла? Через кирзовый сапог-то? Все-таки кожа!

— А ты глянь, какие у нее зубы, — Раджаб подошел к лежащей на песке гюрзе, уверенно взял ее правой рукой, которую она сразу же обвила своим гибким телом до самого локтя, только маленькая плоская головка, прихваченная сильными пальцами, оставалась свободной; произвел над ней какие-то манипуляции, и змея разинула пасть, обнажив несколько желтоватых, похожих на клыки зубов. — Вон какая у них длина. Не меньше двух сантиметров. И между прочим, необыкновенно острые. Так что прокусить кожу на обуви для гюрзы — сущий пустяк!

Саша невольно посмотрел на свои летние туфли и почувствовал себя совсем неуютно: как же он в такой обувке будет путешествовать в пустыне, где, судя по всему, полно этих ядовитых тварей?

Куликов спросил:

— Ну а с тем парнем что стало?

— Что стало? Час помучился — и умер.

— Ничего себе! — ошеломленно произнес Саша, его особенно поразила будничность этой трагической истории: шел человек, не ведая беды, и вдруг через час его не стало..

— Глупо погиб, — заметил Раджаб, видимо, имевший свой профессиональный взгляд на происшедшее: — Гюрза не любит шуток!

— Неужели нельзя было его спасти?

— Почему же нельзя? Конечно, можно было спасти. Просто все растерялись и не знали, что делать.

Решив проявить свою компетентность в этом вопросе, Саша оказал: