Отважная бродяжка

Они медленно, с неимоверными усилиями и болью, продвигались к дому. Кейт молча проклинала свой длинный язык. Впервые за все время они так непринужденно общались друг с другом, даже шутили и смеялись, хоть он и испытал неловкость оттого, что она нашла его беспомощно лежащим на земле. И вот на тебе, она опять все испортила. А ведь догадалась, как на самом деле обстоят дела.

Сидя на холодной земле и прижимая голову Джека к себе, она постепенно осознала всю картину целиком: та скачущая лошадь, виденная ею на следующее утро после приезда; следы копыт – изо дня в день – на замерзшей траве; скверное настроение Джека по утрам и глубокие складки вокруг его рта, вызванные острой болью.

Уже много недель Джек проделывал одно и то же: выскальзывал из дома до рассвета, пробуя ездить верхом, стараясь заново этому научиться. Сердце Кейт сжималось при мысли о его душевных муках, о бесконечном отчаянии, что побуждали его день за днем повторять свои тайные попытки, зная, что падение неизбежно. Для подобного поведения требовалась смелость – безумная, гордая, упрямая смелость. Но без должного лечения Джек никогда не сможет снова держаться в седле. Вдобавок рано или поздно он серьезно покалечится.

Но так же нельзя: Кейт была в этом уверена, поэтому и затеяла разговор – и наговорила лишнего. Она ранила ту самую гордость, которой восхищалась. Теперь-то уж Джек не станет ее слушать и никогда не простит. Кто она такая – всего лишь экономка, живущая в его доме, попросту говоря, из милости. Когда же наконец она смирится с этим?

В конце концов они добрались до дома, и Кейт помогла Джеку сесть на стул в кухне.

– Я позову Карлоса, – тихо сказала девушка и направилась к двери.

Джек ни малейшим движением не дал понять, что слышал ее; просто неподвижно сидел с бледным лицом, искаженным гримасой горечи.

Глава 8

– Что это? Выглядит аппетитно.

Кейт не успела и слова вымолвить, как Джек поддел пальцем кремовую массу и сунул лакомство в рот. Она прижала руку к губам, безуспешно пытаясь подавить смех, и в конце концов открыто расхохоталась, увидев, как в его глазах сначала появилось неверие, а потом отвращение. Джек выбежал из кухни, и Кейт услышала, как он отплевывается, пытаясь очистить рот от гадкого вкуса ее последнего домашнего изобретения.

Кейт повалилась на стул и смеялась, пока по щекам не потекли слезы. Так ему и надо. Он весь день болтался на кухне, забегая и выбегая без всякой видимой причины, – просто-напросто подглядывал! Несколько раз она спрашивала, не желает ли он чего, но в ответ получала лишь грубое бурчание! Разве кухня принадлежит не ему? Да тебе, дурачок, тебе! Ей это прекрасно известно!

Подобное поведение обычно не слишком докучало Кейт, но с утра, как назло, выдался один из тех самых дней. Сначала птичье гнездо свалилось по дымоходу прямо в бульон, который только-только заблагоухал всем богатством своего аромата. Потом тесто – сегодня был день выпечки – упрямо не желало подниматься. Вдобавок кухня вот уже несколько дней была забита влажным бельем.

И ко всему прочему она не высыпалась с тех пор, как произошел тот несчастный случай. В этом тоже был виноват Джек!

Кейт виделась с ним только за завтраком, и ни единой живой душе не призналась бы, что по утрам вспоминает, как дышать, только когда Джек, прихрамывая, входит на кухню с предательскими белыми линиями вокруг рта, вызванными болью. Они оба знали, что он – твердолобый упрямец! – получит-таки серьезную травму: вопрос лишь во времени.

Прошлая ночь оказалась худшей из всех: она то видела его во сне, то переживала за него – и проснулась в сильнейшем раздражении. А потом этот скверный человек прокрался на кухню! И вертелся под ногами! Весь день! Наблюдая за всеми ее неудачами!

Теперь-то справедливость восторжествовала, и его отплевывание звучало для нее сладчайшей музыкой. Не переставая смеяться, Кейт промокнула глаза краешком фартука. Джек снова появился на кухне, вытирая кривившийся от стойкого послевкусия рот.

– Вы пытаетесь меня отравить? – Он снова поморщился и вытер рот носовым платком. – Что за гадость вы мне подсунули, черт побери?

– Спермацетовое масло [25], белый воск и миндальное масло, – перечислила она сквозь смех. – Я еще не успела добавить лимонное масло и лимонный сок.

– Спермацетовое масло? – выдавил он. – Вы собирались скормить мне китовый жир?! Им же заправляют лампы!

Кейт снова захихикала. Она-то всего лишь пыталась приготовить средство от веснушек по новому рецепту.

– Обычно я не кормлю джентльменов кольдкремом [26], какими бы голодными – или прожорливыми – они ни были.

– Кольдкремом?

– Кольдкремом.

– Гм!

Он отвернулся, а его уши слегка порозовели.

Кейт снова хихикнула.

Джек беспокойно переступал с ноги на ногу, потом наконец заговорил:

– Налейте себе чашку кофе и сядьте, мисс Фарли. Я хочу с вами поговорить, – произнес он серьезным тоном.