Отважный герой, нежные поцелуи

– Умывался в ручье. Хотелось выглядеть прилично при встрече с дочуркой Риза. Полагаю, мэм, что это вы и есть, – сказал он с легким галантным поклоном.

Кэтлин смотрела на него, смущенная не только тем, как близко стоит к ней Уэйд и как крепко он держит ее – отчего сердце у нее билось быстрее и щеки запылали, – но и тем, что появился еще один мужчина, который тоже оказался Баркли.

– Вы, наверное, Ник… или Клинт, – в смятении выговорила она, тщетно пытаясь вырваться из рук Уэйда.

– Ник Баркли – к вашим услугам, мисс Саммерз. Помните только, что нельзя верить ничему, что говорил вам обо мне мой старший брат, там нет ни слова правды. А скажи, братец, почему ты держишь эту девочку так, словно боишься, что она убежит? – Голос Ника Баркли звучал серьезно, но в уголках его серых глаз, опушенных длинными ресницами, снова появились веселые морщинки.

Уэйд отпустил Кэтлин, больше не сдерживая усмешку, которая расплылась на его лице. Он прислонил ружье к стене сарая и подошел к брату, чтобы пожать ему руку, и в следующее мгновение братья Баркли принялись обниматься и хлопать друг друга по спине.

Кэтлин видела, что они искренне любят друг друга. Напряжение и возмущение Уэйда исчезли, и когда он отпустил брата, вид у него был вполне умиротворенный.

– Как долго ты сможешь пробыть здесь? – спросил он.

– Пару дней. Пока ты мне все не выложишь об этих бандитах, после чего я пойду их выслеживать. – Он потер подбородок. – Никого Риз так не ненавидел, как угонщиков скота.

Риз. Опять Риз! Братья Баркли знали его, любили, сделали своим божеством. Ну а почему бы нет? – с горечью спросила себя Кэтлин. Он вырастил их, был им отцом в этом просторном, удобном доме – доме, где она, Кэтлин, оказалась посторонней.

Она отвернулась, охваченная знакомой болью.

– Не буду вам мешать, – спокойно сказала она, холодно посмотрев на каждого из братьев, и вернулась в дом. Когда она сообщила Франческе, что приехал Ник, та пришла в восторг и засуетилась на кухне, торопясь приготовить гостю поесть.

Кэтлин накрыла стол белой кружевной скатертью и поставила красивые тарелки с белыми и голубыми цветочками. Франческа в это время носилась от буфета к плите и в кладовую, точно охваченная пламенем. Когда вошли Уэйд с Ником, Кэтлин расставляла кофейные чашки и резала яблочный пирог, а сияющая Франческа вплывала в столовую, неся блюдо с нарезанной ветчиной, фасолью в густом соусе из патоки и лука и толстыми кусками дрожжевого хлеба.

– Присоединяйтесь к нам, – сказал Ник, обращаясь к Кэтлин, когда та направилась к лестнице.

Он обладал таким же обаянием и спокойными манерами, как и Уэйд, и почему-то она не смогла отказаться. Садясь за стол, Кэтлин почувствовала на себе взгляд Уэйда, но не посмотрела на него.

Во время этой поздней послеполуденной трапезы она говорила немного, в основном слушая беседу братьев, которые то и дело наполняли свои тарелки. Между ними существовало веселое товарищество, тепло, которое показалось Кэтлин сродни тому, что чувствовали друг к другу она и Бекки. Но оба они были мужчинами, ровнями и, несмотря на все свои дружеские препирательства, ощущали себя таковыми. Бекки же была всего лишь девочкой, подумала Кэтлин с болью, маленькой девочкой, которая нуждается в присмотре старшей сестры.

– Ну, Кэтлин. – Ник повернулся к ней, сверкнув великолепной улыбкой, когда она поставила свою чашку с кофе на блюдце. – Как вам нравится ранчо «Синяя даль»?

– Кое-что нравится, – неохотно призналась она, ощущая, что проницательный взгляд Уэйда устремлен на нее.

– И что же именно?

– Ну. – Кэтлин немного помедлила. – Дом, разумеется, очень хорош – просторный и удобный. И место… очень красивое.

– Красивое? И это все?

Вопреки желанию Кэтлин ее улыбка перешла в смех.

– Ну ладно, оно потрясающее… в особенности горы. А когда солнце садится, небо пылает необыкновенно красивыми красками, фиолетовой и розовой, и такой великолепный золотой цвет – чистый, светящийся…

Она осеклась, смущенная собственными восторгами, и, украдкой бросив взгляд на Уэйда, холодно закончила:

– Тем не менее я предпочитаю восток.

– Понятно, – серьезно кивнул Ник. Его внимательный взгляд скользнул с брата на золотоволосую девушку, от которой тот прямо-таки не мог отвести глаз. – А мой братец? Он хорошо о вас заботился? – медленно выговорил он.

Сначала Кэтлин хотелось сказать, что Уэйд вел себя с ней совершенно невыносимо, но все же она сказала правду:

– Он спас мне жизнь. – И неловко потупилась.

– Это меня не удивляет. Я никого не знаю в наших местах, кто мог бы лучше Уэйда помочь человеку, попавшему в неприятное положение.

– К сожалению, «Неприятность» – это ее второе имя, – сказал тот.

Кэтлин подняла голову, ее зеленые глаза сверкнули.

– Если от меня столько неприятностей, – возразила она, невинно улыбаясь, – то почему бы вам не облегчить свое положение и не купить мою долю, чтобы я могла вернуться в Филадельфию?

– Риз учил меня, что никогда не следует выбирать легких путей. – Уэйд внимательно смотрел на ее вспыхнувшее лицо и сердитые глаза, а потом оттолкнул стул от стола. – Пошли. Вам нужно было в город.