Отведи удар

— Ну ладно, рассказывайте.

— Моя тетя недавно сняла номер в гостинице «Ки-Уэст», — начал я.

— А как зовут вашу тетю?

— Миссис Амелия Линтиг.

— Ну а при чем тут я?

— Моя тетушка — вдова. У нее много денег и очень мало здравого смысла. Один человек хочет прибрать к рукам ее деньги и сейчас увивается вокруг нее. Я хочу с этим покончить.

Девушка посмотрела на меня без особого энтузиазма.

— Я понимаю, вы родственник. И надеетесь, что в один прекрасный день тетушка умрет и оставит вам наследство. А сейчас она хочет порезвиться и использовать свои деньги, а вам это не нравится. Так?

— Нет, не так. Мне не нужно ни цента из ее денег. Я только хочу, чтобы она знала, с кем имеет дело. Если она действительно хочет выйти замуж за этого парня, я не возражаю. Но он ее явно шантажирует. Он что-то о ней знает. Я не знаю, что это, но, наверное, дело серьезное. По-моему, он убедил тетю, что ее могут вызвать как свидетеля против него или от него потребуют показаний против нее по какому-то уголовному делу. Но я ничего об этом не знаю.

— А что вам нужно от меня?

— Чтобы вы завтра утром прослушали ее телефон.

— Ни за что!

— Вы только послушайте, когда она начнет говорить с этим парнем. Если они просто воркуют, значит, все в порядке. Я выхожу из игры. Но если он будет ей чем-то угрожать или говорить о преступлении, я должен знать об этом. За это вы получите сотню баксов.

— Это другой разговор, — согласилась она. — А вы не обманете?

— Вы получите сто баксов прямо сейчас. Нам легче будет потребовать с вас, чем вам потом иметь дело с нами.

— Если об этом кто-нибудь узнает, меня выгонят с работы, — сказала она.

— Никто никогда об этом не узнает.

— Что я должна сделать?

— Просто сообщить мне, когда она будет говорить с этим человеком. Если это будет любовный разговор, я выхожу из игры. А если это шантаж, то я раскрою перед ней карты и скажу: «Слушай, тетя Амелия, я раскрою тебе подноготную этого человека, пока ты еще не наделала глупостей».

— Ловко, — расхохоталась Фрида Тарбинг, протягивая руку.

— Дайте ей сотню, — сказал я Берте Кул.

Берта открыла сумочку с таким видом, словно у нее полон рот уксуса, отсчитала сотню долларов и протянула деньги Фриде Тарбинг.

— Когда увидите меня, — сказал я, — не подавайте вида, что вы меня знаете.

— Послушай, если ты думаешь, что я такая тупая, давай лучше я тебя немного поучу, только между нами. Мне нужна сотня долларов, но я не хочу потерять работу. Не делай там никаких глупостей. Дневной дежурный пытался за мной ухаживать, но я его отшила. И теперь он только ищет, к чему бы придраться.

— Все будет в порядке. Я зайду к тете Амелии рано утром, а когда буду выходить, дам вам записку с номером. Как только они поговорят, звоните мне по этому номеру. Если беседа будет ласковой и романтичной, просто скажите: «Вы проспорили». А если вам покажется, что речь идет о преступлении, скажите: «Вы выиграли пари».

— Ладно, — сказала она. — Уходя, откройте окно и выключите свет. А я еще немного вздремну.

Она сложила банкноты, сунула их в наволочку и вытянулась на кровати.

Я открыл окно, а потом дверь. Берта Кул выключила свет, и мы вышли в коридор.

— Подумай, как приятно было бы тебе оказаться под утро в такой компаний, — сказала Берта. — Дональд, послушай совет человека, который кое-что повидал в жизни, — женись на этой девушке, пока никто тебя не опередил.

— Мне приходилось слышать и худшие предложения, — сказал я.

— Что мы делаем теперь? — спросила Берта.

— Возвращаемся к такси, я еду в «Ки-Уэст» и подхожу к сыщикам, чтобы убедиться, что ничего не изменилось. А вы езжайте домой и немного поспите. Я не решаюсь показываться возле офиса, потому что меня тут же арестуют. Вы тоже пока там не появляйтесь, чтобы не встретиться с копами. Подъезжайте в «Ки-Уэст» часов в девять — полдесятого, и мы пойдем поговорим с тетей Амелией.

— О чем ты хочешь с ней говорить? — спросила Берта.

— У меня такое чувство, что я знаю слова, но пока не знаю музыки. Над этим еще нужно подумать. Я смогу спокойно поразмышлять, пока буду наблюдать за гостиницей.

Мы сели в такси, и я попросил водителя отвезти меня в «Ки-Уэст», а потом Берту к ней домой.

— Ты думаешь, что она этой ночью попробует смыться? — спросила Берта.

— Нет. По-моему, на это мало шансов. Но мы не можем позволить себе пренебречь даже одним шансом из тысячи.

— И это ты говоришь мне? — Берта обиженно откинулась на подушки. Водитель подвез меня к гостинице. Я попрощался с Бертой и подошел к сыщику, который наблюдал за парадным входом.

Это был мужчина лет пятидесяти пяти с лицом херувима и ясными голубыми глазами. Он знал о преступном мире и о коррупции такие подробности, по сравнению с которыми обычный рэкет кажется пикником в воскресной школе. Он пятнадцать лет работал в ФБР, и я слушал его рассказы, пока на востоке не забрезжил рассвет.

Пальмы перед «Ки-Уэст» окрасились розовым цветом, и пересмешник запел свою песню, приветствуя зарю. Я услышал много интересного о проститутках, наркоманах, картежниках и своднях.

— Если ты промерз так же, как и я, то не откажешься сейчас от горячего кофе.