Отвергнутая жена Дракона, или Всё познаётся в сравнении (СИ)

Когда Уильям ушёл, я поспешно «проснулась» и присела. Стражник — немолодой уже мужчина с усами — вытаращился на меня, как на привидение. Настращали бедолагу. Неужели думает, что я сейчас бросаться на него начну?

Усмехнулась.

— Веди уж… — бросила я, вставая на ноги. — И да: я не сумасшедшая! Просто сильная…

Озадачив этими словами смутившегося стражника, я зашагала прочь из подвала с уверенностью королевы, действительно ощущая себя сильной и несломленной. Кажется, начинаю догадываться, зачем попала в этот мир: требуется восстановить справедливость и немного подчистить местный гадюшник.

Поэтому с побегом немного повременю…

* * *

На столе стояли пустые тарелки: поела я с аппетитом. Запертая дверь больше не смущала: мне было чем заняться. Одной рукой я сжимала медальон под платьем, а другой держала записную книжку «хорошего» Уильяма.

А почитать было о чем.

Он писал о том, что не может найти смысла в жизни. Хочет, но не может, потому что весь мир вокруг пропитан фальшью. Он хотел бы увидеть семью и общество свободными от лицемерия и корыстолюбия, но… это казалось невозможным.

Я поражалась тому, что подобные мысли могли родиться в голове подростка. В то время как его сверстники-мальчишки на Земле думали о девчонках, выпивке и развлечениях, юный «хороший Уильям» мечтал о построении идеального общества, которого, как он сам признавал, просто не могло существовать в реальности…

Прочитав всего две страницы записей, я набралась стольких впечатлений, что хватило размышлять о них ближайшие два часа.

Честно говоря, сердце трепетало, когда я думала об этом мальчишке. Ну не может мой муж быть им! Это невозможно! Характер мог бы испортиться, соглашусь, но ум уничтожить невозможно! Муженёк должен был стать как минимум злобным гением, но таковым нынче и не пахло.

Ладно, допущу мысль, что это разные люди.

И где же тогда юный мечтатель? Судя по оставленной одежде и золоте, сбежать ему так и не удалось. Или убегал впопыхах, не сумев взять это всё…

Сердце сжалось от боли. А если он… мертв?

Кажется, он впечатлил меня настолько, что в глубине душе я начала привязываться к нему…

Потом мысли плавно перетекли к судьбе настоящей Натали, и я решила устроить допрос служанке. Да, той самой с «голосом». Звали ее Фима, и меня она боялась, как огня. По непонятной причине.

Когда служанка принесла принадлежности для водных процедур и сообщила, что сечас мне устроят горячее купание, я остановила ее щебет жестким вопросом:

— Что случилось со мной неделю назад???

Фима застыла и посмотрела на меня глазами насмерть перепуганного кролика. Во взгляде промелькнул самый настоящий ужас, и девушка поспешно опустила взгляд, вмиг превратившись в обреченное создание с низко опущенными плечами… Рухнула на колени и прошептала:

— Простите, госпожа! Это моя вина! Я не уследила за вами, отвлеклась на кухне, а вы… а вы…

И девушка громко разрыдалась, так ничего не объяснив. Поняв, что на крик сейчас сбегуться другие, я так грозно гаркнула на неё, что Фима вмиг заткнулась и затараторила:

— Вы выпрыгнули из окна, госпожа, а я не уследила! Трава смягчила удар, и вы фактически не пострадали, что было настоящим чудом, но долго не приходили в себя. Все думали, что помрёте, но через сутки наконец-то очнулись без единого синяка на теле. Это Божья милость не иначе, но я… я виновата!!!

И опять рыдание взахлеб.

Быстро оценив ситуацию, я подошла к служанке и аккуратно ее приобняла.

Девушка вздрогнула и перестала кричать, видимо, не поверив тому, что почувствовала.

— Я тебя не обвиняю, — проговорила я мягко, но сдержанно. — Виновны другие, поверь мне. Но после случившегося у меня… проблемы с памятью. Поэтому… лучше расскажи о моих родителях. Я их не помню.

Фима просмотрела на меня с испугом, но уже без слез. Я вернулась в кровать, а она медленно поднялась с колен, промокнула фартуком лицо и, запинаясь, начала рассказывать.

Оказывается, Натали была единственной дочерью разорившихся аристократов рода Монтено. Ее семья жила в большом старом поместье, но буквально впроголодь. Девушку никуда не выпускали из дому, поэтому об общении с другими аристократами речи даже не шло.

«Действительно, юная дикарка…» — подумала я с состраданием, представив такую жизнь.

— Но почему её… — начала я, и тут же поправилась, — то есть… прочему меня взяли замуж, если я не нравлюсь ни Уильяму, ни его семье?

Фима громко сглотнула и опустила глаза.

— Ну так… знамо почему… Когда вам стукнуло восемнадцать, к вам явился магический инспектор и проверил специальной… штукой такой… которая определяет, можете ли вы рожать от драконов или нет. Так вот… оказалось, что можете и что вы очень особенная в этом плане. За вас началась война среди благородных, но больше всех заплатил наш господин, потому что родственники настояли. Теперь ваша семья живет хорошо, восстановили поместье, слуг наняли, а вы… здесь.

Служанка замолчала. Значит, Натали стала товаром, и даже собственная родня этим преспокойно воспользовалась, чтобы поправить своё финансовое положение. Отвратительно, если честно…

С весьма неприятным осадком на душе я уточнила: