Отвергнутая жена Дракона, или Всё познаётся в сравнении (СИ)

Похоже, дед не понял и половины слов, но мой тон и угрожающее выражение лица произвели некоторое впечатление. Всего на пару мгновений старик замер, начал хлопать глазами, потом тряхнул-таки седой головой, почесал заросший щетиной подбородок и громко икнул.

Да он никакой!

— Ты оскорбила… мою жену… ик… ответишь… ик…

— Иди проспись, дедуля… — произнесла я, медленно снимая с талии тонкий кожаный пояс. Да, он входил в комплект того самого костюма, который я нашла в сейфе, и я надела его в дорогу поверх платья.

Мои действия вдрызг пьяного деда не смутили. Он в принципе не понимал, зачем я это делаю. Лишь шатался из стороны в сторону, наверное, мало соображая, что вытворяет.

— Уходите! — бросила требовательно. — И не смейте разговаривать со мной в таком тоне! Вы всего лишь прислуга, так что нечего заниматься самоуправством!!!

Да, я всеми силами желала указать им на их истинное положение, но, как и «баба Яга», старик мгновенно разозлился.

— Закрой рот, девка! — взревел он. — Ты кто вообще такая??? Если тебя прислали из господского дома, значит ты воровка или потаскуха!!!

Ага, значит они считают меня провинившейся прислугой? Теперь понятно, откуда столько норова. А Уильям, «молодец», ничего им не передал. Воспитатель хренов! Решил, наверное, преподать мне урок…

Ну ничего, я и сама могу поработать учителем…

— Уходите немедленно! — приказала я. — Или мне придется применить силу!!!

Старик замер на мгновение, а потом гнусно заржал. Это было, конечно, то еще зрелище. Поэтому я решила не церемониться. Решительно направившись к нему, я замахнулась и хлестанула деда по филейной части, заставив его от неожиданности крякнуть.

Он схватился за пятую точку и едва не упал, я же красноречиво указала ему на выход.

Старик вдохнул побольше воздуха и решил снова разразиться бранью, но я взмахнула рукой опять, и поток ругательств иссяк, так и не родившись.

— Понял… — выдохнул дед, втягивая голову, и с резвостью, не присущей таким грузным и пьяным личностям, исчез в коридоре.

Я опустила руку и облегченно выдохнула.

Раунд номер два закончен.

Нет, ну что за жизнь! Что на Земле, что здесь, мне всё время приходится отвоёвывать себе свободу и какие-то права. Может, карма у меня такая? Может, я Жанна д′Арк нового поколения? Хорошо было бы переродиться в любящей семье и немного побыть принцессой, но… не судьба!

Ладно, значит еще повоюем…

* * *

На кухню я спустилась за ведром и тряпками, но зловонную комнату обнаружила пустующей. Что ж, это к лучшему.

В том уродливом подобии печи слабо потрескивал огонь.

Все вёдра действительно выглядели отвратительно грязными, и я уж было разочаровалась, но в этот момент кто-то вошел на кухню и испуганно вскрикнул, замерев на пороге.

Подняв глаза, я увидела очень худую, бедно одетую женщину с очень изможденным лицом. На вид ей было лет сорок пять, но что-то мне подсказывало, что ей намного меньше.

Одежда ее выглядела крайне ветхой, но, на что я сразу же обратила внимания, она была чистой.

Это обстоятельство очень многое сообщило мне об этой незнакомке.

— Простите, что напугала вас… — поспешила улыбнуться приветливо. — Меня зовут Наталья, и я теперь буду жить с вами…

Женщина несколько мгновений недоверчиво разглядывала меня, но наконец немного расслабилась.

— Я Кама… — произнесла она несколько невнятно. — Вы из главного поместья?

При разговоре она опускала взгляд и слегка подрагивала. Кажется, это очередная жертва чужого произвола.

— Да, я приехала час назад. Вы не поможете мне? Мне нужно ведро, тряпка и немного воды.

— Зачем? — удивилась женщина, а потом спохватилась: — Ах, простите! Я не привыкла, что кто-то убирает в этом доме, кроме меня…

— Понимаю… — снова улыбнулась я. — Но мне действительно нужно прибраться в моей новой комнате. Поможете?

— Да, конечно, — ответила женщина, и я почувствовала, что первый ее испуг прошел.

— Кстати, у вас такое необычное имя… — добавила я, чтобы перейти на какую-то нейтральную тему.

— На самом деле я Камилла… — вдруг улыбнулась женщина, и лицо её вмиг помолодело. — Просто моему сыну трудно выговаривать это имя, и я привыкла быть просто Камой…

— Ваш сын?

— Да, его зовут Гойко…

Я вспомнила того несчастного мальчишку с хворостом. В сердце мгновенно вспыхнула жалость.

Но я не успела ничего ответить, так как в кухню ввалился Гойко, держащийся окровавленными руками за свой лоб над правым глазом.

— О Боже, сынок! — всплеснула руками Камилла. — Опять деревенские???

Мальчик кивнул и опустил глаза. Я в ужасе взирала на эту дикую картину.

— Его кто-то обижает? — наконец выдохнула я, нахмурившись и наблюдая, как Камилла привычным движением достает из буфета деревянную коробку, набитую кусками серой ткани. Наверное, раны у мальчика — привычное явление. Какой ужас!

— Да, это деревенская ребятня… — гневно пробормотала женщина, едва сдерживая яростные эпитеты. — Постоянно задирают моего Гойко. Специально лезут сюда, чтобы бросать в него камнями. Выродки!!!

Мои брови полезли на лоб.

Камнями, значит?

Господи, как знакомо! Когда-то в меня тоже бросали и камни, и яйца, и гнилые помидоры…

В душе вспыхнуло привычное упрямство.