Отвергнутые Мертвецы

Кустодий сдерживал Субху без видимых усилий, работая своим оружием гвардейца с совершенно невозможной скоростью. Асубха разрядил в него свой пистолет, но воин в золотой броне откачнулся в сторону, как только был сделан выстрел. Его алебарда описала полукруг и разрубила ствол пополам, а затем ушла в обратном направлении, и её шипованное древко впечаталось в живот Субхи. Пока близнец приходил в себя от колоссальной силы удара, Асубха не упустил возможности полоснуть кустодия длинным кинжалом, позаимствованным у одного из людей Бабу Дхакала.

Клинок процарапал по наплечнику преторианца и отскочил от нащёчной пластины его шлема. Противник Асубхи врезал ему локтём по лицу, и Астартес зашатался от вложенной в удар силы. Пожиратель Миров отступил назад, чтобы прийти в себя, в то время как Субха обходил гвардейца с намерением напасть на него с фланга.

– Мне всегда хотелось сразиться с кустодием, – проворчал Субха.

– Мы не могли решить, кто выйдет победителем, – добавил Асубха. – Один из наших или один из ваших?

– Вас двое, – указал ему кустодий.

– Верно, но это не отменяет вопрос. Наши споры всегда заходили в тупик, поскольку настоящий ответ можно получить, лишь схватившись не на живот, а на смерть.

– Ты его знаешь. Я вижу это по твоим глазам. Ты знаешь, что вам меня не победить.

Асубха рассмеялся и отвёл свой клинок.

– Назови мне своё имя, – попросил он, – чтобы мы могли вспоминать могучего воина, которого сразили на Терре.

Кустодий перевернул свою алебарду, располагая её так, словно он стоял на страже.

– Я Сатурналия Принцепс Карфагина Инвиктус Кронус...

– Достаточно! – рявкнул Субха, бросаясь на преторианца. Близнец Асубхи всё ещё пользовался клинком, отломленным от алебарды убитого в Склепе гвардейца, – бледное подобие того, чем орудовал Сатурналия, но всё ещё грозное оружие в руках Пожирателя Миров. Кустодий атаковал, припадая к земле и целя наконечником алебарды в живот Субхи. Тот крутнулся вбок, уходя от удара, и обрушил свой клинок на наплечник Сатурналии. Золотая пластина закувыркалась прочь, но остриё соскользнуло с низлежащего слоя плотного кольчужного полотна, не успев пустить кровь.

Асубха закрепил успех, неистово пнув Сатурналию в незащищённый бок. Удар смял шлифованный металл набедренной пластины, и Сатурналия осел вниз. Асубха попытался пырнуть его своим ножом, но кустодий отклонился с траектории удара, и кончик клинка лишь пробороздил визор его шлема.

Сатурналия выбросил ногу в подсечке, опрокидывая Асубху. Пожиратель Миров упал и тут же откатился, едва избежав алебарды кустодия, которая обрушилась на него сверху, словно нож гильотины. Мгновением позже он уже был на ногах и увидел, как Субха наносит боковой удар кулаком по украшенному красным султаном шлему Сатурналии. Кустодий рухнул на землю, но прежде чем Субха успел развить своё преимущество, гвардеец сорвал свой помятый шлем и с размаху врезал им по челюсти близнеца. Кость хрустнула, ломаясь от беспощадного удара.

Субха опрокинулся на спину, и Асубха бросился на Сатурналию, отшвырнувшего свой загубленный шлем. Два воина повалились на землю, их мощные конечности беспорядочно переплетались, они пихали, царапали и молотили друг друга локтями и кулаками. Асубха ударил лбом по лицу Сатурналии и оскалился в ухмылке, чувствуя как дробится нос противника. Он нашарил свой нож и с силой ткнул им кустодия в подбородок. Тот блокировал удар своим предплечьем, и клинок пропорол наруч и кость. Они перекатились, и в лицо Асубхи врезался бронированный кулак.

Удар был таким мощным, что Пожирателя Миров сбросило с кустодия. Он сплюнул кровью и поднялся на корточки, готовый снова броситься на Сатурналию. Вся его изощрённость исчезла, он очутился во власти ярости и стал абсолютной копией своего брата. Субха уже был на ногах, его нижняя челюсть практически свисала вниз с черепа, но то же самое можно было сказать и о Сатурналии. Кустодий уже успел подобрать свою алебарду, и сейчас её кончик был нацелен в сердце Субхи.

Оружие зафонтанировало шквалом снарядом, и Субху качнуло назад, когда в него врезались разрывные болты. Все они сдетонировали внутри его тела, вылетая из спины веерами яркой крови и костяных обломков. Субха рухнул лицом вперёд. Он ещё не успел долететь до земли, когда из его глаз начала уходить жизнь.

– Теперь ты знаешь, – произнёс Сатурналия, ухмыляясь кровавым зевом рта.

Асубха почувствовал, что его глаза застилает красной пеленой ярости, и хотя он всегда стремился заполучить "гвозди мясника", он знал, что сейчас не нуждается в них, чтобы достичь состояния кристального бешенства самой чистой пробы. Сатурналия увидел, как он изменился, и отступил на шаг назад. Асубха выкрикнул имя своего брата и снова бросился в бой.