Отвергнутые Мертвецы

– Что вы затеваете? – спрашивает Картоно, когда Нагасена входит в свои личные апартаменты. Три стены помещения покрашены в белый цвет и украшены длинными шёлковыми гобеленами и древними картами давно исчезнувших стран. Четвёртая скрыта стеллажами, заполненными скрученными свитками и массивными справочниками. В центре комнаты размещается низкий узкий столик из тёмного орехового дерева, на полированной поверхности которого аккуратно разложены принадлежности для письма.

– Я готовлюсь, – загадочно отвечает Нагасена, водя руками по одной из голых стен помещения в последовательности замысловатых узоров.

– Готовитесь к чему?

Стена перед Нагасеной откатывается назад, открывая длинное помещение, заполненное стойками с оружием и доспехами. Реструктуризующие генераторы, метатели обездвиживающих сетей, снайперские винтовки, силовые клинки, вмонтированные в перстни лазеры, плазменные пистолеты, кастетные перчатки, дробовики, огнестрельные пики, фотонные тенёта и стазисные гранаты. Принадлежности для погони и задержания.

– К охоте, – отвечает Нагасена.

– На кого? – спрашивает Картоно. В его голосе начинают проскальзывать раздражённые нотки.

Нагасена растягивает губы в улыбке, но в ней нет тепла, поскольку он понимает, что ответ лишь ещё сильнее обескуражит его друга.

– Пока не знаю, – говорит Нагасена.

VI Нагнетатели Обстановки И Сеятели Паники / Радушный Приём / Красное Око

1

Подобно всем дурным известиям, новости о резне на Исстване V разлетелись с ликующей быстротой, как будто те, кто их разносил, находили в их пересказе некое непристойное удовольствие. Реакция населения Дворца была мгновенной и противоречивой. В рабочих поселениях Плато Брахмапутры вспыхнули потасовки между возмущёнными самой идеей того, что Воитель мог быть изменником, и хулившими его за вероломное нарушение присяги. В округах Тер-Гуара десять тысяч причитающих женщин преклонили колени перед громадной твердыней Врат Вечности, умоляя Императора опровергнуть эти известия.

На улицах болтались любители нагнетать обстановку и сеятели паники, которые визжали о том, что брат пошёл на брата, завывая и скрежеща зубами с энтузиазмом буйнопомешанных. Смятение неслось по Дворцу ужасающим вирусом "Истребитель Жизни", оставляя за собой испепелённые надежды и разрушенные мечты. Мужчины плакали, не стесняясь своих жён и детей, их вера в непогрешимость Императора пошатнулась до самых основ. То, что Хорус Луперкаль оказался способен предать своего отца, само по себе было ужасным до невообразимости – а уж выяснить, что его мятеж поддержало так много сынов Императора, находилось для многих за пределами того, что они могли выдержать.

Люди Терры начинали осознавать, что очутились в совершенно иной действительности – да такой, что многие обитатели земного шара обнаружили, что они не в состоянии её вынести. Крушение мечты – мечты столь заветной, что жить без неё было невмоготу, – такова была суровая реальность дня, последовавшего за известиями о резне на Исстване V.

Сотни безутешных граждан Терры бросались со скал Дворца или втихомолку подносили лезвия к шеям и запястьям в стенах своих неприветливых домов. Семь тысяч мужчин и женщин, работавших на складах биологического оружия на мериканских равнинах Джонасбурга, заразили себя разрушительным штаммом недавно выведенного вируса цзянши[42], предпочтя смерть в огне автоматических обеззараживающих процедур жизни в мире, где могут предать Императора.

Когда весть о мятеже достигла каторжного острова Димена[43], заключённые объявили себя верными слугами Воителя и вырезали своих надзирателей. В центральные районы Меганезии[44] стягивались полки, отобранные из Мадьярских Оссуритов, но на то, чтобы отбить остров обратно, уйдёт много кровавых недель.

Твёрдая уверенность в несокрушимости Империума трещала по швам по всему земному шару, но худшее было ещё впереди. Когда солнце достигло своего своего зенита над Полой Горой, и тени спрятались, разнеслась весть о том, что в песках Исствана V пал один из сынов Императора. Феррус Манус, возлюбленный генетический прародитель Железных Рук, был мёртв – сражён, как утверждалось, рукой своего самого любимого брата.

В это было невозможно поверить, это было какой-то нелепицей. Сама идея того, что полубог может быть убит, была абсурдом, бредовым измышлением безумного глупца. Однако проходили часы, из Города Прозрения по крупицам просачивалась информация, и становилось всё сложнее отрицать, что Ферус Манус и в самом деле был мёртв. Люди рвали на себе волосы и умерщвляли свою плоть, оказывая кровавые почести павшему сыну Императора. Ходили слухи, что погиб и Вулкан, хотя никто пока не мог сказать с уверенностью, было ли это правдой или измышлениями воспалённых умов. Объективные факты, попав в сознание населения планеты, распространялись на гребне девятого вала диких слухов и безумных приукрашений, которые всё  росли и росли с каждым новым пересказом.