Отвергнутые

– Ты же своей головой понимаешь, что одним своим поступком предаешь сразу всех своих друзей?

– У меня нет друзей.

Оба по-прежнему не смотрели друг на друга, сосредоточившись на действии на экране. Со стороны могло показаться, что школьники просто убить время за игрой в приставку, а их редкие перебрасывания фразами нужны только для того, чтобы создавать между собой ощущение присутствия.

– Третьего января ты так не думал, – сказала она.

– У меня никогда не было друзей. Были четыре пиявки, присосавшиеся к моему кошельку. У меня, в отличие от вас, всегда было бабло на кармане. А вам только и нужно, что побухать на моей даче за мой счет.

– Мм, какого высокого мнения ты о себе. А в твои мудрые мозги не пришла шальная мысль о том, что я могу размышлять примерно в том же ключе? Не ты ли выезжал в плане учебы за мой счет? Сколько рефератов и практических работ ты сделал сам за последнее время? Твой коэффициент полезного действия на сегодняшний день равняется примерно нулю.

– Я не настолько беспомощен, как тебе может показаться со стороны, – ответил он спокойно, выдав свою обиду на её слова лишь резким рывком персонажа на экране в противоположную пункту назначения сторону.

– Эй, полегче, братан, – воскликнула Мари, и он тут же выровнялся.

– До определенной поры я был отличником, – напомнил Данис.

– До поры, пока мы складывали два и два на пальцах. Вспомни, сколько непонятных формул по физике я тебе объяснила. А сколько задач по алгебре прорешано совместными усилиями, чтобы ты разобрался в теме, а не просто зазубрил правила наизусть. Без меня ты бы не сдал эти экзамены. Ни пробные, ни предварительные. Ни, тем более, выпускные в мае.

– Ты хочешь отобрать у меня смысл жизни за то, что три года помогала с домашкой? – спросил он. – Не слишком высокая плата? Ты, Марика, уже загоняешься.

– Дан, это ты загоняешься, перекладывая на меня чужую вину. В нашей Игре злодей Инсинуатор, а не я. Не ты один лишился смысла жизни. Посмотри на нас. Нильс бросил школу и закрылся в своей комнате от всего мира. Юту затравили в школе до первых седых волос. Меня игнорируют собственные родители, а директриса месяц отбивалась от журналистов, которые хотели записать её комментарий по поводу моего поступка. Макс целыми днями крутится на стуле у компьютера, глядя на страницу собственного удаленного канала. Никто из нас не знает, как жить дальше и стоит ли, вообще, продолжать, – равнодушным тоном произнесла она, продвигая своего персонажа за стену крепости. В тоне её голоса не прозвучало ни единой эмоции, будто всё это рассказ о незнакомых людях.

– Я посмотрел на вас со стороны. Сделал выводы, что подобная жизнь меня не устраивает. На вашем месте я предпочел бы смерть.

– Так говоришь, будто тебя не касается эта ситуация. Тусили вместе. Отвечать должны тоже вместе.

– Я не готов. Пускай выкладывает видео, – спокойно ответил Данис. – Нам уже ничего не будет за это.

– Ошибаешься. Как только в Сети появится видео, с нашего города начнется новая волна, которая накроет всю страну. Полгода даже не прошло. Никто нас не простил и ничего нам не забыл. Слишком масштабная катастрофа для такого маленького города, Дан. Странно, что ты этого не понимаешь. Рейтинги всех СМИ взлетят до небес. Все, кто хоть отчасти имеет к нам отношение, попадут в осадное положение журналистами федеральных и местных телеканалов, интернет-порталов, газет и даже собственных расследований заинтересованными лицами. Это затронет всех, начиная от твоей семьи и соседей и заканчивая первой учительницей и воспитателем в детском саду. Они разыщут даже твою бабушку в деревеньке за пять тысяч километров отсюда. Тебя будут снимать в окно квартиры. Крупным планом в новостях покажут, как нас ведут на допрос в окружении родителей. Пресса будет сочно смаковать каждый твой взгляд. А потом нас линчуют. Если не по одному в темноте за гаражами, то жизнь тебя отымеет другим способом: твоего имени не забудут будущие работодатели. Ты проведешь остаток дней в киоске, продавая газеты. И то, дела будут идти из рук вон плохо, потому что не будет в стране людей, кто не узнал бы тебя в лицо.

– Ты так говоришь, будто это коснется меня одного, – недовольно хмыкнул Данис.

– Нет, это коснется всех нас. Но виноват будешь в этом ты.

– Ты только что просила меня не перекладывать вину на тебя. Теперь сама делаешь то же самое. В чем я виновен, Марика?

– В том, что не предпринял попыток спасти себя. Не говоря уже обо всех нас, сраный эгоист, – ответила она.

Игра окончилась. На экране высветилась красочная надпись «Game over» с предложением продолжить с момента последнего сохранения.

– Game over, Марика, – сказал Данис и отложил джойстик в сторону. – Game over.