Отвергнутые

Прижавшись к стене спиной, он босыми ногами стоял в коридоре на ледяном ламинате, раздумывая стоит ли открывать дверь. Голос Марики не успокоил. Наоборот, на мгновение воображение услужливо выдало ему картинку Мари, закованной в наручники, за спиной которой стоят два крепких парня при исполнении. Они шепчут ей: «Если он откроет нам дверь, мы скостим тебе пару лет». И Марика, будто робот, послушно выполняет их приказ.

– Открывай, чёрт бы тебя побрал! Холодно тут стоять. Можешь посмотреть в окно, я одна!

Инстинктивно сжав кулаки, Данис нервно потоптался на одном месте, не торопясь открывать. Настоящая Мари никогда бы не сказала, что она одна. Сейчас он выглянет с балкона, она помашет ему рукой, а крепкие ребята в это время прижмутся к двери подъезда, чтобы он не смог увидеть их присутствие.

– Считаю до трёх и ухожу, – донеслось из трубки домофона.

Его квартиру возьмут штурмом рано или поздно. Надо открывать. Быть может тем, кто сдается в полицию добровольно, светят какие-то поблажки в суде… Сделав глубокий вдох, Данис набрался смелости и крепко сжал в руке трубку домофона. Указательным пальцем он несколько раз тщетно пытался попасть в кнопку для открытия двери, но руки предательски тряслись, а сердце колотилось как бешеное.

– Марика, я сейчас открою, – сказал он, чтобы та не ушла, не дождавшись.

Через минуту она уже стояла перед ним. Совершенно одна, без сопровождения полицейских. Данис специально оглядел лестничную площадку и даже спустился на пару ступеней вниз, чтобы окончательно убедиться в том, что она пришла не подставить его.

– Ты отвратительно выглядишь, – констатировала она, разматывая одной рукой свой огромный шарф, отдаленно напоминающий шерстяной плед.

– Я просто приболел немного, – попытался он отговориться, но обмануть Мари не удалось.

– Знаю я, как ты приболел. Удивлена, как ты до сих пор не продал свой мотоцикл и не свалил за бугор. Тебе, самому-то, не стыдно?

Чувствуя себя как дома, она одним движением швырнула тяжелую сумку с учебниками в угол коридора, надела тапки и по-хозяйски прошла на кухню,

– Ты когда ел последний раз? – спросила, выглядывая из-за приоткрытой дверцы холодильника, где искала готовую еду.

– Вчера. Марика, я не голоден, – нервно дернув острым исхудавшим плечом, Данис присел на подлокотник мягкого кухонного дивана. Обеими руками он схватил себя за локти и сжал их до побелевших костяшек.

Этот жест забитого собственным страхом человека откровенно не понравился Мари. Она приподняла одну бровь, сморщилась, но не стала ничего ему говорить.

– У тебя тут, вижу, остатки пиццы в коробке. Будешь?

– Я не уверен, что её еще можно есть. Мама целыми днями пропадает на работе, ей некогда готовить. И за порядком слежу тоже я. Поэтому, как видишь, я не могу тебе сказать, когда была куплена эта пицца.

Ухватившись за край жирной коробки двумя пальцами, Мари отправила её в помойное ведро.

– Кусок черничного пирога? – спросила она, всё так же выглянув из-за дверцы холодильника.

– Та же история, – кивнул Данис.

Пирог отправился следом за пиццей.

– Лазанья? – снова голова в кудряшках, вопросительно выглядывающая из-за дверцы.

– Мама готовила на выходных, – ответил Данис.

– На этих? – уточнила Мари и, не получив внятного ответа, бросила её сверху на пиццу с пирогом. Туда же со звуком мерзкого шлепка полетели остатки пюре, покрытые зеленоватой коркой, дурно пахнущие паровые котлеты и склизкое овощное рагу.

– Сейчас позвоню в доставку еды, закажу тебе чего-нибудь, – деловито вытащила из кармана смартфон Мари, вываливая в раковину куски прокисшего молока из коробки. – Бабки есть?

– Карта, – кивнул он.

Наблюдая за Мари, снующей по кухне с щёткой в руках и одновременно диктующей девушке – оператору из службы доставки еды список того, что, по её мнению, Данис должен употребить уже сегодня, он немного расслабился. Она видела то же самое, что и он. Пережила то же самое, что и он. Но не закрывается от мира и пытается идти дальше. Ему не хотелось лезть ей в душу, но выглядела она более чем достойно. Небольшие синячки под глазами и непривычно выпирающие ключицы, которые она прятала под школьной формой – это было всё, что выдавало её бессонные ночи, смешанные с кошмарными снами. Его же сейчас выдавало всё. Начиная от затравленного взгляда исподлобья, заканчивая старческими ужимками, несвойственными подросткам.

Обед доставили вовремя.

Разложив на столе солянку в пластиковых тарелках с крышкой, блины с мясом и с творогом, лапшу в коробочках, овощи в контейнерах и разлив по стаканам клюквенный морс, Мари достала из ящичка белоснежного кухонного гарнитура серебряные ложки с вилками и уселась напротив Даниса.

– Сегодня мы обедаем вместе, и ты рассказываешь мне всё, что с тобой происходит. Я не уйду отсюда, пока мы не поговорим, – строго произнесла она и приложила палец к губам, услышав звонок телефона.