Отвергнутый

— Не могу. — хрипло сказал я. — Если до них что-нибудь и дойдет... полетят их головы. Я не смогу с этим справиться, Мо. Достаточно того, что Феникс, Лука, Фрэнк и даже Серхио будут в беде, если это выйдет наружу. План состоит в том, чтобы содержать семью Абандонато в чистоте. Одна семья, достаточно могущественная, чтобы держать все вместе, если дела пойдут... плохо.

Мо сглотнула.

— Ты тоже должен застрелить Никсона.

Я застонал.

— Ты с ума сошла?

— Подумай об этом! — она ударила меня в плечо. — Ты можешь вредничать и ворчать сколько угодно, но в конце концов, если ты не причинишь вреда самым могущественным из близких тебе людей — ты всего лишь убийца. Босс, который избавился от плохого, никто не будет бояться тебя. Они могут относится к тебе всерьез, но ты должен причинить боль людям.

— Таков был первоначальный план. — выдохнул я. — Но я сообщил Фениксу, что не смогу этого сделать.

— Никогда не думала, что произнесу эти слова. — Мо тяжело вздохнула. — Но Феникс прав.

— Черт бы его побрал. — я откинулся на кровать и вздохнул.

Мо последовала за мной, положив руку мне на грудь. Несколько минут мы лежали молча, потом она придвинулась ближе и поцеловала меня в шею.

— Попробуй жить. — ее голос дрожал от волнения.

Я пытался не обращать внимания на боль в сердце, но это было невозможно.

— Мо... — я несколько раз сглотнул, мое горло забилось слезами. — Если бы у меня был выбор...

— Знаю...

— Нет! — я резко отстранился. — Ты не знаешь.

— Текс, все в порядке, ты не должен этого делать. — ее глаза быстро заморгали, словно она сдерживала слезы. — Мы уже попрощались, помнишь?

— Если бы у меня не было сестры. — прошептал я.

Мо прислонилась своей головой к моей.

— Если бы ты не был сыном мертвого Каппо Ди Каппо.

— Если бы его наследство не осталось в живых. — мой голос затих.

— Если бы тебе не понадобилась помощь семьи Николаси.

Я выругался и прижался губами к ее губам. Она застонала, когда я перевернул ее на спину и углубил поцелуй.

— Мо. — я отстранился и схватил ее руку, положив себе на грудь. — Знай ... мое сердце всегда будет биться для тебя и только для тебя, моей подруге, моей возлюбленной, моего врага, моей души.

Слезы текли по ее лицу, когда она кивнула и притянула мою голову к себе, ее губы встретились с моими в безумии.

— Я горжусь тобой.

— Не стоит.

— Ничего не могу поделать. — она вздохнула, ее губы задержались на моих, покрывая легкими поцелуями мою кожу.

Мы целовались некоторое время, не разговаривая, запоминая, прощаясь второй раз за две недели. Я взглянул на часы — близилась полночь.

— Мо...

— Тебе не обязательно это говорить. — она оторвалась от меня и встала на ноги. — Оставь себе лису.

Я усмехнулся.

— Одноглазая лиса на удачу? Что же может пойти не так?

— Не будь ослом. — поддразнила Мо. — Она защитила меня от монстров, возможно, и тебя защитит от твоих.

— Мо. — я покачал головой. — Завтра я стану этим монстром.

— Нет. — она облизнула губы и поцеловала меня в щеку. — Завтра ты станешь нашим спасителем.

ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ

Сон — для мертвых.

Феникс

Я спал, как мёртвый.

Так много жизней висело на волоске, включая мою, но я не очень-то ценил свою собственную, особенно если сравнивать с их. Через час мы отправлялись на Комиссию.

Мой желудок скрутило в узел. Я закрыл глаза и провел пальцами по дереву, на котором мы с ребятами выгравировали наши имена... имена избранных. Место, где мы поклялись, что не станем нашими отцами.

Черт, но я стал им, даже не подозревая об этом.

Я сочувствовал Тексу, действительно сочувствовал, потому что лучше, чем кто-либо другой, знал, каково это иметь в наследство уродство. Я понимал это, ибо жил с этим каждый чертов день, никакого спасения, ничего.

Поднялся ветер, пронизывая мою куртку прохладным воздухом.

— Сумасшедший. — вдруг сказал Никсон из-за моей спины.

Я даже не обернулся.

— Что такое?

Чейз ответил слева от меня, а Никсон встал справа.

— Не кажется реальным, что мы были детьми.

Я покачал головой.

— Детство? У нас была хоть какая-то частичка?

— Нет. — ответил четвертый голос. Текс. — Уверен, мы пропустили эту часть.

— Мне бы очень хотелось иметь крепость. — Чейз засунул руки в карманы.

— По крайней мере, домик на дереве. — добавил Никсон.

— Или плохую газонокосилку. — Текс усмехнулся.

Мы замолчали, только ветер свистнул в ветвях деревьев, и напряжение капало с каждого из нас.

— Как глубоко проникает кровь? — спросил Текс, нарушая молчание.

— До самой смерти. — прохрипел я. — Пока последний вздох не покинет тело.

Чейз поднес ладонь к надписям на дереве и крепко прижал к ней ладонь.

— Sangue in assenza. Крови нет.

Никсон положил свою руку поверх руки Чейза.

— Con la morte a trovare la tu libertà, ma è la vita dove si è veramente liberi.

Я закрыл глаза, когда истина его заявления полилась на меня.

— В смерти ты обретаешь свободу, но где ты действительно свободен это в жизни.