Отверженная

— Все, что угодно! Все… Я готова на любые условия. — вытирая на скорую руку слезы, я готовилась к худшему, но даже не представляла, границы возможностей Кирилла Шакалова. О нем шли темные легенды, но и они не были настолько ужасны, как его следующие слова:

— Я тебя продам. — только и сказал он, а затем буднично налил себе выпить, достал из кармана сигарету и затянулся. — Есть такое развлечение среди моих друзей — собираться вместе, устраивать торги, приводить живой товар и покупать. Так вот в прошлом году я поспорил, что за мой товар на аукционе дадут больше всего денег. Еще вчера, на свадьбе, я понял — твои глаза будут моим козырем.

— Но рабство незаконно… — не веря своим ушам, прошептала я, падая на пол окончательно. Что вообще происходит? Может я сплю?..

— Рабство незаконно для таких, как ты, Черничка. — отмахнулся Гордон, а затем выпустил клуб дыма мне в лицо и начал оценивать: — Лицо милое, фигура хорошая, задница и сиськи что надо. Волосы шикарные… Но этого мало! За твои глаза много не дадут, а в твоих интересах, милая, чтобы я продал тебя по дороже. Если нет — никакой сделки и твои друзья станут самыми грязными шлюшками серийных маньяков. А ты… Для тебя я придумаю, что-то особенно унизительное и грязное, Черничка!

Резко втянув воздух, я окончательно сошла с ума. Почему? Да потому что сдалась. Не пыталась отстоять свое, противится или просто плюнуть на все и уйти… Нет! Я начала думать: как продать себя подороже.

— Что в тебе особенного, Черничка? — не унимался Кирилл. — Нужно что-то такое, что сведет мужчин с ума, заставит ломить цену и бороться за тебя, как за последний кусок мяса на земле!.. Я ломал голову целый год…

— Я… Я девственница. — выпалила я, тут же засмотревшись себе по ноги. Неужели я на самом деле произнесла это в слух? Впервые.

— Там все девственницы. Сейчас восстановить плеву — копейки. Что дальше? — одна сигарета полетела в пепельница и мужчина тут же закурил вторую. Две затяжки — ее нет. В ход пошла третья.

— Вы не понимаете! Я совсем девственница… Абсолютно… — выдохнула я, представляя, как убого выгляжу со стороны, выставляя себя дорогим товаром перед этой мразью. И не пора ли задуматься о том, что дальше? Ну продаст меня этит мудак, а потом? Вечно жить в рабстве?.. Или просто секс и досвидания? Но спросить не решилась. Вдруг лишние вопросы разозлят Шакалова окончательно. — Никакого восстановления не было. Я не занималась сексом, не делала минеты и даже не мастурбировала. Да и поцелуи… В общем мой парень глубоко верующий, так что опыта никакого.

— Сколько тебе? — с интересом спросил Кирилл и я буквально почувствовала, как его взгляд скользит по груди, животу и бедрам. Мерзкие мурашки прилипли к телу и вызывали чувство обреченности, лютой ненависти и агрессии в адрес мужчины. Наверно, повернись в тот момент он ко мне спиной — убила бы. Наверное, облегчила сотни людям жизни.

— Девятнадцать. Сегодня исполнилось.

— И хочешь сказать, никто тебя не трахал? Не верю! Да у тебя на лбу написано: "Выеби меня во все щели"! — мужчина резко вскочил на ноги и взял меня за руку. Вставать он не планировал, а просто потащил к кровати, словно кукую-то не живую куклу, по полу, не заботясь о сохранности. Ворс ковра больно царапал кожу, а я морщилась от боли и старалась извернуться так, чтобы следов не осталось. Затем Шакалов поднял меня одной рукой, не глядя и кинул на матрас. Задрал платье, стянул колготки, трусики и несмотря на мои неосознанные попытки прикрыться — раздвинул ноги и устроился между ними. Долгое время он копошился между бедер, внимательно рассматривая кожу и присматриваясь. — Блядь… Не может быть.

— Вы все? — прохрипела я, пытаясь закрыться, спрятаться, отвернуться. Но нет. Шакалов внимательно искал признаки моего вранья. Его сальные пальцы трогали самые интимные места, которые не видел даже любимый мужчина. Он нюхал меня, изредка касаясь носом, довольно мычал что-то неразборчивое, а затем снова продолжал свой осмотр. И плевать на слезы, мурашки, мольбу. Кто я против него? Так, мошка на пути к цели…

Тогда, впервые в жизни, мне хотелось умереть. Просто закрыть глаза и не проснуться. Но, увы, жизнь та еще стерва.

— Клитор такой чистенький, кожа не растянутая, да и все в целом… Не прикопаться! Либо это лучшая работа, что я когда-либо видел, либо ты Черничка, мой выигрышный билет. — довольно промурчал мужчина, а затем резко поднялся на ноги и потянул меня за руку. — Сиду тут. Я скоро. Нужно организовать тебе все по высшему разряду!

Не прошло и получаса, как в комнату вошел некий старик. Он представился врачом. И все! Никакого имени, фамилии или даже инициалов.

— Абсолютная девственница. — подтвердил этот самый работник медицины, после осмотра и заборы крови. — Насчет болезней скажу позже. Час вы сможете подождать, господин Шакалов?

Старик ушел, а за ним Кирилл притащил стилиста, визажиста и еще целую бригаду людей, которые трогали меня, рассматривали, прикидывали что-то и рассуждали в слух.

— Думаю, лучше собрать волосы наверх. В прошлом году все девушки на показе были с распущенными…