Ответный удар

На улицах вообще никого, но кое-где – у лавок возле домов, у колодцев на улицах – мертвые тела. Кожа местами почернела, на открытых частях тела и под ушами, на шее заметны налитые черной кровью наросты, похожие на виноградины. Остекленевшие глаза невидяще смотрят перед собой.

– Гай, ты куда нас привел?! – спросил хмуро один из наемников. – Клянусь горбатым ослом, тут же повсюду смерть!

– Ну и что, – буркнул Гай в ответ, оглядываясь, – тебе меньше руки марать. Ты что, мертвецов никогда не видел?

– Да они все больны какой-то дрянью, – пробормотал еще один в отвращении. – Я даже касаться их не хочу!

– А ты и не касайся, – обронил Сердж, – только выноси из домов деньги и драгоценности. Как всегда, ищем в шкатулках, постельном белье или простукиваем пол – тайники чаще всего там.

– Нет уж, спасибо, – покачал головой несогласный. – Мы с братьями ко всему этому не притронемся.

Трое крепких ребят вскочили на коней и поскакали прочь.

Ойстер с Серджем проводили их злыми взглядами.

– Ладно, потом поквитаемся, – процедил Гай.

Он оглядел всех, кто остался. Вместе с его парнями – чуть меньше десятка отчаянных головорезов.

– Парни, приступаем. На всякий случай, всем надеть кожаные перчатки, а рты и носы перевяжите влажными тряпками. Ойстер выдай всем перчатки и повязки.

Ойстер принялся выполнять поручение, а бандиты надевать то, что дают.

– Слышь, Гай, – сказал Ойстер, когда из первого дома выволокли тяжелый сундук, – а ты слыхал про Цитадель?

– Угу, – кивнул Гай.

Он теперь то и дело придирчиво смотрит за работой остальных.

– Ты чего? – спросил Сердж, глядя, как тот трогает рукоять в ножнах на поясе.

– Любого, кто решит все бросить и уехать, – сказал Гай угрюмо, – убью на месте.

Но он с удовлетворением видит – наемники стараются изо всех сил. Толкают двери в дома, выносят вещи, снимают с умерших кольца и ожерелья, срезают кошельки.

Многие жители оказались живы. Просто очень ослаблены и лежат по домам, ожидая смерти.

Двое мародеров обнаружили молодую женщину в рубахе с распущенными волосами и выволокли на улицу под общий хохот. Прижали несчастную к земле. Третий дернул за рубаху, ткань затрещала, обнажая худую грудь и плоский живот с парой шрамов. Между ногами темнеет треугольник волос. Он принялся стаскивать портки, скалит зубы, глядя, как женщина делает слабые попытки вырваться. Выглядит так, словно у нее не осталось сил.

– Говорят, там семнадцать Хранителей, – продолжил Ойстер, – и у каждого кусок золота. Осколки Золотого Талисмана. Прикинь, семнадцать кусков чистого золота разных размеров! Это ж сколько можно за такое выручить?!

Мимо проходил Сердж и остановился послушать, жуя ломоть хлеба с сыром.

– А, кстати, золото можно и не продавать, – продолжал говорить Ойстер. – Этот металл никогда не подешевеет, вот увидите. Надо запасать золото! Тогда и стариками будем жить припеваючи! Лично я куплю себе....

Он не договорил. Улыбка сползла с его лица. В небе над верхушками деревьев, совсем рядом появилась девушка-подросток, за спиной машут крылья, удерживая ее в воздухе.

– Клянусь горбатым ослом! – воскликнул Ойстер, указывая на нее пальцем, где под ногтем уже едва заметны пятнышки черноты. – Гарпия!

Парень, что уже собрался изнасиловать несчастную, поднялся, хмуро глядя на крылатую девушку в белом платье. Лицо исказила злость, что кто-то посмел прервать, не дал насладиться победой.

В ту же секунду гарпия зависла над ним, взмахнула рукой. Голый живот пронзило тяжелое и острое. Парень рухнул вперед, загоняя маховое перо глубже в себя.

Его крики заставил мародеров высыпать на улицу. Семь крепких парней хмуро и зло смотрят на парящую в воздухе гарпию. Но вот они заметили кое-что еще. Всадников, что скачут во весь опор прямо на них.

***

Земля дрожит от конского топота. Страг несется впереди. Рядом ощетинившийся бивнями Гнур.

Они подъехали совсем близко. Мародеры крепко сжимают мечи и топоры. Мысленно уже распороли этим двоим животы и пустили туда муравьев.

Зеленомордный тут же соскочил, пальцы сжимают крашар. Длинные уши оттопырены, левый глаз со шрамом слегка щурится.

Издав боевой клич, гоблин раскроил череп ближайшему мародеру. Подбежал к следующему, парировал неуклюжий выпад мечом, и ятаган пробил бандита насквозь. Сквозь ткань рубахи проступило и стало быстро расползаться ярко-красное пятно.

– Седрик! – вскричал Гай в ужасе.

Подбежав к павшему, он принялся осматривать рану, но жизнь стремительно утекала из парня.

– Дядя…– прошептал он. – Я не…

Его взгляд померк, лицо застыло, черты заострились.

Зарычав от горя и ярости, Гай посмотрел на зеленоглазого всадника.

Страг на черном жеребце являет собой устрашающее зрелище. Волосы взъерошены, правая рука с секирой с силой обрушивается на головы. На лице холодная ярость, глаза полыхают огнем.

Любители легкой наживы в панике мечутся перед поединщиком. Кто-то пытается нападать, но Страг безжалостно бьет сапогом в лицо, рубит. Секира проламывает черепа, ломает ключицы, и мародеры отлетают как соломенные чучела.