Ответный удар

— Оа, ыэ, — проблеял внезапно открывший глаза Шалманович. Из открытого рта бизнесмена свисала длинная капля вязкой пузырящейся слюны, которая через секунду размазалась жирным потеком на расстегнутой белоснежной рубашке.

— Очнулся уже? — капитан повернулся, оглядел «кассира» и брезгливо поморщился. — Мда.

— Вырубить его? — деловито спросил Вася. — А то, как бы чего не вышло.

— Не надо, — ответил Сергей Иванович. — Я же говорил, он ещё долго от воздействия препарата отходить будет. Ходить нормально и внятно говорить не сможет. Наоборот, легче будет его транспортировать.

— Как скажете, — пожал плечами парень. — Моё дело предложить.

«Жук» остановился, не доезжая до первого пирса. Толстяк выбрался из машины и быстрым шагом пошел к стоящей в отдалении яхте, на белоснежном боку которой было выведено английскими буквами «Анна-Мария».

— Вытягивайте его из машины, берите под белы рученьки и тащите на корабль, — распорядился капитан.

Через минуту они с Аллой шагали по причалу. Мы с Васей шли следом, закинув руки Генриха на плечи. «Кассир» еле волочил ноги, бекал, окал и мекал, не отдавая себе отчёта, где он находится.

Джузеппе уже подошёл к яхте и что-то крикнул. Ему сразу же ответили. На борту появился седой загорелый бородач в синей куртке. Он нагнулся, подхватил широкую деревянную доску-сходни и выставил её мостиком между яхтой и землей. Капитан передал толстяку ключи от «астон-мартина» и первым взбежал по планкам-ступенькам. Вторым пошёл Василий, подхвативший Шалмановича под колени и забросивший себе на плечо.

«Силён», — отметил я, наблюдая за оперативником, шустро поднимающимся на яхту с тяжелым грузом. Затем я галантно пропустил Аллу вперед, сделав приглашающий жест ладонью, но оперативница подхватила меня за локоть и подтолкнула к сходням.

— Не выпендривайся. Я — последняя.

Пришлось подчиниться. Алла появилась на палубе через десяток секунд после меня. Бородач поднял сходни на яхту. Шалманович сидел возле Сергея Ивановича и Василия, уставившись в пол бессмысленным взглядом.

Толстяк завозился со швартовочным канатом, распутал его и бросил концы в море. «Анна-Мария» начала медленно отплывать от берега. Куда-то исчезнувший бородач, появился на лестнице, ведущей в технические помещения, и стал за штурвал. Заработал мотор, и яхта прибавила ходу.

— Buona fortuna! Arrivederci![13] — крикнул нам вслед Джузеппе, помахав ладонью!

— Addio amico mio![14] — откликнулся капитан.

— Бай! — я вскинул ладонь в ответном жесте.

А Вася просто помахал толстяку.

— Василий, берем его, — капитан подхватил Шалмановича подмышку, старлей взялся с другой стороны и они потащили его вниз, в сторону жилых помещений. Мы с Аллой остались на палубе.

Яхта лавировала, обходя пришвартованные суда и пирс. Темная фигурка Джузеппе, стоящего на причале, стала еле видна, а потом исчезла совсем, слившись с темным маревом ночи. Огни порта ещё светились маленькими тусклыми огоньками. Через минуту пропали и они. Мы вышли в открытое море.

* * *

Когда мы зашли в небольшую каюту для экипажа, куда поместили пленника, Шалманович явно пришёл в себя. Он сидел на топчане, сгорбившись, и думал о чём-то своем. Поднятая правая рука прикована к железному стержню, торчащему из стены и поддерживающему верхнюю полку.

В мятом смокинге, красными глазами с полопавшимися капиллярами, растерянный и поникший, Генрих уже не напоминал того холеного и самоуверенного бизнесмена в казино. Даже не сразу поднял голову, когда клацнул замок и в комнате появились мы.

— Кто вы такие, и что вам от меня надо? — глухо спросил он, глянув на нас и сразу отведя взгляд. — Денег?

— Не совсем, — улыбнулся капитан. — Хотя и от денег не откажемся. Нам нужны показания.

В глазах Генриха зажегся огонёк беспокойства.

— Ничего не понимаю, — буркнул он. — Какие показания? О чём?

— О планируемом государственном перевороте в Союзе и смене конституционного строя, — любезно подсказал капитан. — Вы один из самых крупных агентов Комитета, управляющих денежными потоками, полученными от продажи нефти и других экспортных товаров Советского Союза, контактируете с заговорщиками и в курсе их дел.

— Вы меня с кем-то путаете, — пробормотал Шалманович. — Учтите, я гражданин Израиля. Моё похищение вам с рук не сойдёт.

— Во-первых, то, что ваше похищение организовано именно нами надо ещё доказать, — презрительно ухмыльнулся Сергей Иванович. — Во-вторых, на кону стоит судьба моей Родины. Поэтому на возможные скандалы и последствия, мне, и тем, кто стоит за мной, абсолютно наплевать. Повопят на Западе и утрутся. Переживем, не в первый раз. А если Моссад будет возникать, так мы через западную прессу опубликуем кое-какие документы. Например, выдержки из вашего личного дела, заведенного в разведшколе КГБ, которую вы закончили после института и ещё несколько любопытных документов. Они докажут, что в Израиле вы работали на КГБ. Это не очень хорошо и этично, согласен. Но вам и другим заговорщикам надо было думать о том, куда ввязываетесь, заранее. С такими как вы, все средства хороши.

— А у вас есть эти документы? — пробормотал побледневший Генрих.