Ответный удар (Послешок)(Повторные толчки)

“Я хочу, чтобы вы освободили американца по имени Рэнс Ауэрбах, который, как я полагаю, был несправедливо заключен в тюрьму как торговец имбирем”, - ответила Моник. Она ни слова не сказала о Пенни Саммерс. Если бы Пьер хотел подразнить ее еще больше по этому поводу, он мог бы. Ее совесть не слишком беспокоила ее. Ауэрбах был тем, кто помог ей. Пенни не была и не была.

“Все всегда сводится к торговцам имбирем", ” заметил Томалсс. “Эта трава причиняет нам больше неприятностей, чем любое лекарство для людей”. (В качестве отступления Пьер добавил: “Он действительно сказал ”Большие Уроды“.") Ящерица продолжила: "Позвольте мне ознакомиться с нашими записями об этом Ауэрбахе. Тогда я скажу тебе, что я думаю".

На другом конце провода воцарилась тишина. В это время Пьер спросил: “Как звали Ящерицу, которая подарила тебе это место в Туре?”

“Феллесс", ” сказала Моник. “Старший научный сотрудник Феллесс. Ауэрбах знал, что она попробовала имбирь, и шантажом заставил ее помочь мне.”

“Старший научный сотрудник? То же название, что и Томалсс, ” заметил ее брат. “Интересно, знают ли они друг друга. Интересно, нравится ли она ему, что еще более важно. Феллесс…” Он почесал щеку. “Я думаю, что она была одной из приятелей бизнес-администратора Кефеша. Кеффеш тоже в тюрьме, ты же знаешь”. “Они действительно знают друг друга. Феллесс порекомендовал меня Томалссу. Как ты думаешь, мы можем использовать все это, чтобы надавить на него?” — спросила Моник.

Ее брат очень галльски пожал плечами. “Пока не знаю. Как я уже сказал, многое будет зависеть от того, что он о ней думает.”

Барабаня пальцами по столу перед телефоном, Моник ждала, что скажет Томалсс. Через пару минут Ящерица снова заговорила: “Извините, но это кажется невозможным. Его преступления включают некоторые преступления в субрегионе, известном как Южная Африка, в которых представители Расы стреляли друг в друга в погоне за джинджером”.

Это звучало не очень хорошо. Но Моник ожидала, что он сначала откажется. В конце концов, ничего не делать было проще и удобнее, чем делать то, что ему не очень хотелось делать. Она сказала: “Если мужчины этой Расы стреляли друг в друга, то нет никаких доказательств того, что Ауэрбах стрелял в кого-либо, не так ли?” Она надеялась, что этого не было.

К ее облегчению, Томалсс сказал: “Нет. Но он признался, что был там, признался, что был частью заговора. Он вовлек в это дело представителей мужской Расы.”

“Если он дал показания, которые помогли Гонке, разве он не заслуживает снисхождения?” — спросила Моник.

“Он снисходителен в том, что касается тюремного заключения”. Томалсс сделал паузу, затем задал свой собственный вопрос: “Почему вас так интересует этот мужчина-тосевит, Моник Дютурд? Ты хочешь спариться с ним?”

Пьер перевел это несколько более прямолинейно. Моник бросила на него злобный взгляд. Он рассмеялся над ней. Но Томалсс определенно не была дурой, потому что эта мысль вертелась у нее в голове. Пока она раздумывала, что сказать, Пьер дал свой совет: “Если ты имеешь в виду "да", скажи "да". Если ты имеешь в виду "нет", все равно скажи "да". В любом случае, они думают, что мы все время помешаны на сексе. Это поможет подтолкнуть его.”

“Хорошо. Спасибо. Переведи это…” Моник подумала, потом сказала: “Да. У нас еще никогда не было такой возможности, и я с трудом могу дождаться. До сих пор мы были просто друзьями.”

Переведя это на язык ящериц, ее брат энергично кивнул. "хорошо. Очень хорошо. Дружба для них очень важна.”

“Я поняла это по вопросам, которые он задает о римлянах”, - сказала Моник.

Томалсс снова вздохнул. “Несмотря на ваше желание, каким бы срочным оно ни было, я сомневаюсь, что у меня хватит влияния поступить так, как вы хотите… Почему вы, двое тосевитов, смеетесь?”

Моник и Пьер посмотрели друг на друга и снова начали смеяться. “Как мы объясним, что он звучит как худший плохой фильм, когда-либо снятый?” — спросила Моник.

“Мы этого не делаем”, - сказал Пьер, что тоже, вероятно, было хорошим советом.

“Тогда вернемся к главному аргументу", ” сказала Моник. “Скажи ему, что Ауэрбах оказал мне большую услугу, и я хочу отплатить ему тем же”.

“Что это была за услуга?” — спросил Томалсс. “Я подозреваю, что это была вовсе не услуга. Я подозреваю, что ты выдумываешь это, чтобы одурачить меня.”

“Я не такая”, - возмущенно сказала Моник, хотя Пьер, вероятно, не смог бы перевести это возмущение. “Если бы не Рэнс Ауэрбах, у меня не было бы моей должности здесь, в Университете Тура”.

“Теперь я знаю, что ты лжешь”, - сказал Томалсс. “Так случилось, что я точно знаю, что старший научный сотрудник Феллесс из Расы получил эту должность для вас. Именно она предложила мне поговорить с вами об истории римлян.”

Моник кивнула сама себе. Теперь вопрос заключался в том, были ли Феллесс и Томалсс друзьями или просто коллегами по профессии? Она сказала: “Старший научный сотрудник Феллесс устроила меня на эту должность, потому что Ауэрбах настоял на этом”.