Ответственность «элит», или Кто нас довел до жизни такой

Смею предположить, что в этом объяснении, которое было дано спустя несколько лет, присутствует изрядная доля лукавства. Выдвигая такую версию увольнения Черномырдина, Борис Николаевич говорит о «неслучайности» выбора Путина, о том, что именно эту «рокировочку» он задумал еще тогда. На самом деле причина была обратная. В то время Борису Березовскому удалось убедить и самого президента, и «семью» в том, что Виктор Черномырдин – оптимальный преемник. Потому что абсолютно надежен и не склонен к самостоятельным действиям и неожиданным политическим выкрутасам. Поэтому его надо выводить из-под удара. Экономическая ситуация ухудшалась чуть не ежедневно, и Березовский уже понимал, что масштабного кризиса избежать не удастся.

Главная проблема начала 1998 года – финансовая. Правительство вынуждено постоянно выходить за рамки бюджета, тратя чуть не в два раза больше поступлений от налогов и таможенных сборов. К тому же истек срок погашений государственных краткосрочных облигаций (ГКО), а валютных запасов ЦБ, который должен был еще поддерживать курс рубля, на всё не хватало. Над страной нависла огромная скала, позже названная «финансовой пирамидой ГКО». Задержки зарплат и пенсий стали повсеместным явлением, во многих регионах проходили акции протеста с требованием отставки уже не только правительства, но и самого президента, рейтинг его начал падать угрожающими темпами.

Несправедливо говорить, что правительство Сергея Кириенко, которое Березовский позже назовет «правительством под нож», совсем ничего не делало, чтобы предотвратить кризис. Оно просто очень долго раскачивалось, непозволительно долго. Приступив к своим обязанностям в конце марта, Кириенко только спустя три месяца смог направить в Думу большой пакет антикризисных предложений, среди которых были и вполне революционные. Например, один из законопроектов предусматривал введение плоской шкалы подоходных налогов (эта мера будет поддержана уже при Путине, и ее назовут чуть не главным достижением младореформаторов в раннепутинскую эпоху правления).

Кроме того, в документах, поступивших в Думу, содержались предложения по новому порядку взимания НДС, увеличению ставки акцизов, снижению налога на прибыль и введению налога с продаж. И, несмотря на то, что Дума план правительства отвергла, исполнительная власть все равно приступила к его реализации, обходя запреты законодателей с помощью президентских указов.

Но это всё были меры, рассчитанные на довольно продолжительный отрезок времени, не дающие сиюминутного результата. А проблемы нужно было решать прямо сейчас. На уровне низких цен на нефть (они колебались в районе 10–15 долларов за баррель) пополнять бюджет можно было исключительно за счет внешних заимствований – кредитов МВФ и Мирового банка.

В результате тяжелых переговоров МВФ согласился выдать России три кредита (20 июля, 15 сентября, 15 декабря) общим объемом 11,2 млрд долларов. Этого удалось добиться во многом благодаря Чубайсу. Ельцин вновь «призвал» его, назначив специальным представителем президента по переговорам с международными финансовыми организациями. В правительстве Кириенко не было людей, достаточно известных в международных финансовых кругах и способных вести такие переговоры. А Чубайс пользовался авторитетом, журнал «Euromoney» на основе экспертного опроса ведущих финансистов мира признал его лучшим министром финансов 1997 года. Срочный займ был последней попыткой избежать дефолта. Но кризис зашел уже слишком далеко.

Надо отметить, что перед самым дефолтом произошло событие, на которое в тот момент обратили не слишком большое внимание: 28 июля Борис Ельцин снял с должности директора ФСБ Николая Ковалева (тогда поговаривали, что из-за близких отношений последнего с московским мэром) и поставил Владимира Путина. Кого я позже ни спрашивал, было ли это назначение уже тогда связано с будущими планами по поводу карьерной судьбы Путина, все отвечали отрицательно. Дескать, в то время всё внимание было приковано к телодвижениям Лужкова. Потому что, когда стало ясно, что премьерский пост пролетел мимо Юрия Михайловича, он незамедлительно занялся партийным строительством. Сдаваться Лужков точно не собирался.

Назначение Евгения Примакова на должность премьер-министра стало серьезным поражением Бориса Березовского и той части кремлевской администрации, которая его поддерживала (Александра Волошина в первую очередь). Уже тогда всем было известно, что Евгений Максимович Бориса Абрамовича на дух не переносил. Впрочем, и Березовский тогда уже понимал, что главная угроза надвигается с другой стороны. И называется она – Юрий Лужков, с которым у исполнительного секретаря СНГ (занимал БАБ и такую должность) также были весьма сложные отношения.