Ответственность религии и науки в современном мире

Вывод напрашивается вполне очевидный: человек возведен к своему высокому достоинству, названному богоподобием, из низшей формы материи. Протоиерей Александр Мень писал: «Лишь в тот момент, когда в существе, обретшем форму человека, впервые вспыхнул свет сознания, когда он стал личностью, произошло соединение двух мировых сфер: природы и Духа» [25]. Что такое этот бесценный дар Божественной любви? Дух человеческий – это его «Я» – то, что определяет своеобразие его личности. Дары Духа – это свобода, разум, воля, способность любить, творить, стремление к познанию и гармонии, словом все то, что не исчерпывается одними лишь потребностями его материального существования. Но именно это и отличает человека от других живых существ – многочисленных обитателей нашей планеты. Перечисленные качества – это дары из иного плана бытия. Дух не может быть разложен на простые земные элементы, не может быть приобретен в процессе эволюции или каком-либо другом естественном процессе. Он «не эквивалентен известным нам состояниям материи и видам энергии», – пишет протоиерей Николай Иванов [26]. Дух – иноприроден. Это дыхание Творца, которое каждый из нас носит в своей груди. Дух – это то, что пойдет в вечность после смерти физического тела.

Таким образом, сообщая о факте творения человека Богом, Библия, не будучи научным трактатом, ничего не говорит о конкретном механизме творения. Она дает нам религиозный урок, и мы напрасно стали бы искать в ней сугубо научные детали. Святой Григорий Нисский (III в.) в работе «Об устроении человека» писал: «Последним после растений и животных устроен человек, так что природа каким-то путем последовательно восходила к совершенству» [27]. Но путь этого восхождения Писание нам не открывает. Это – поле научного поиска.

Христианское учение о человеке в лице его величайшего богослова, Святого Василия Великого, приходит к такому лаконичному заключению: «Бог сотворил человека животным, получившим повеление стать Богом» [28].

Главный итог – это понимание того, что библейское повествование, донесенное до нас в предельно сжатом виде, скорее языком хроники, чем истории, при его внимательном прочтении открывает иную перспективу. И подлинная задача науки – наполнить этот рассказ конкретным смыслом, что ничуть не умаляет авторитета Священного Писания, но, напротив, помогает более глубокому его постижению. Христианская антропология, конечно, не может допустить, что человек во всей полноте, то есть его тело, душа и дух, мог произойти от животного, поскольку механизм биологической эволюции не способен дать начало бессмертному человеческому духу. И здесь надо признать правоту и прозорливость Ламарка. Поиск решения неизбежно выводит нас за рамки «чистой» науки.

Что же касается происхождения тела человека, то, думается, можно предположить, что оно есть результат телеологической эволюции (от греческого слова «telos» – конец, цель), идея которой состоит в том, что эволюционное движение осуществляется не за счет случайных процессов, как полагал Ч. Дарвин и его последователи, а направляется Господом к ведомой Ему цели. Надо сказать, что вопрос о механизме эволюции до сих пор является предметом острых дискуссий. Но идея целенаправленности эволюции благодаря работам Л. Берга, А. Любищева, С. Мейена, ряда других авторов принимает все более ясные концептуальные очертания и обретает большое число сторонников, к числу которых принадлежит и автор этих строк.

Если же спроецировать идею телеологической эволюции на проблему происхождения человека, картина может выглядеть примерно так. Творец, существующий предвечно, является носителем идеи (логоса) – идеального плана мироздания. («В начале было Слово, и Слово было у Бога…», – пишет евангелист Иоанн). Творец устанавливает цель, в направлении которой будет идти развитие мира. Он же декретирует законы (или организующие принципы), в соответствии с которыми осуществляется движение от творческого первообраза к его материальному воплощению в мире. Такова, на мой взгляд, принципиальная схема телеологической эволюции.