Ответы непосвященному (I)

— Духовной пробужденностью. Понятие истинной духовной пробужденности, конечно, включает в себя и творческие способности, и должную работу интеллекта; но при этом оно значительно шире, поскольку выражает искреннее и осознанное желание Человека строить свою жизнь в соответствии с Законом: служить своим ближним, дарить любовь миру. Иными словами – по определению Петра Дынова – выполнять завет ландыша: делиться благоуханием, ничего не требуя взамен.

Тот, кто реализовал в себе это истинное золото – так называемое золото сердца, – перед Господом стоит намного выше, нежели талантливый интеллектуал, творческий Человек, который, тем не менее, впадает в пьянство, жестокосердие, разврат, корыстолюбие или в еще какие-то глубокие пороки. Исходя из духовной науки, такой Человек живет неистинно: стремясь к Духу одной частью своей жизни, он противоречит ему другой частью своего существа. И он не достигает цельности. А только цельный Человек осуществляет в себе самый великий Завет: Adaptatio Operis Magni – «Приготовься к созданию совершенного искусства». Совершенное искусство это, в первую очередь, – искусство вылепить свою душу и свое сознание в соответствии с Божественным Законом.

— Мы говорили о проявленности духа в человеке и о людях, в которых, казалось бы, дух должен быть проявлен. Но обратимся непосредственно к служителям Духа… Общеизвестный факт, что монастыри всегда были, мягко говоря, несвободны от гомосексуализма, лесбиянства и вообще всяких извращений.

— Если Человек в молодости отгораживает себя от мира стенами монастыря, отказываясь от священного долга любить и воплотить душу, то он совершает грех, направленный против любви – грех несотворения любви…

— И – в качестве расплаты за этот грех среди монахов возникают сексуальные комплексы и извращения, то есть грех отягощается новыми грехами?

— Комплексы в данном случае – это следствие изначально болезненной позиции личности. Заметим, что в основном в монастыри уходят люди, отчаявшиеся реализовать себя в обществе, люди несостоявшиеся психологически и психически, нетвердые, – беглецы; потому что, повторяю, в большинстве случаев – это форма бегства от окружающей реальности, попытка спасения своей души ради спасения своей души. Об этом сказано в Евангелии: «Кто более всего хочет спасти свою душу – тот погубит ее; но кто отдаст за меня свою душу – тот приобретет ее». Отдать свою душу за Христа – значит повторить путь Христова служения настолько, насколько ты можешь его повторить. Путь Христа – это был путь Человека, отождествившего себя с идеей жертвы, с идеей служения, с идеей широкой и открытой проповеди в обществе, с идеей высочайшего сотрудничества с людьми на всех планах…

— Насколько мне известно, Христос никого не призывал уходить в монастыри.

— Никогда в учении Христа не было указания на монастырский или на аскетический образ жизни. Аскеза Человеку необходима как временное очищение своих кармических одежд. Истина – в гармонии, а гармонии в крайностях не бывает. Надо помнить, что следующим шагом от крайностей является шаг в пропасть. Таким образом, монашеская форма богослужения, с христианских позиций, является ложной. Об этом и писал в XIX веке бывший католический аббат Альфонс Луи Констант, известный под именем Элифаса Леви: «Те, кого вы сочли проклятыми и грешниками, спасут вас, о несчастные скелеты, истощившие себя постом и непрерывными бдениями. Несмотря на ваш бледный вид, на ваше мрачное лицо и на вашу попытку быть праведнее самого Бога, – они в гирляндах цветов вас увлекут на небо».

— Однако монашество существует не только в христианстве, это тебе хорошо известно… Есть буддийские монахи, есть и другие.

— Монашество в любой форме является непродуктивным способом служить Богу. Потому что изначально Божественный Закон выражен в единстве мужского и женского начала, в законе гармонии. Там, где этот закон гармонии разорван; там, где гармония отсутствует, – подлинного Богослужения быть не может.

— Но ведь буддисты тоже опирались на какой-то авторитет, когда создавали монастыри, так же, как христиане – на авторитет апостола Павла…