Отвези меня домой

Итак, всё правильно. Сегодня пятница, пятнадцатое мая. Завтра, соответственно, суббота и шестнадцатое мая. День рождения. И что сие означает? А хрен его знает. Ладно, я не перепутал. Может, всё-таки, Вовка?

Переться на угол к ближайшему телефону-автомату, который, с большой долей вероятности мог быть и сломан, не хотелось и Егор вернулся к забору.

— Дядь Лёш! — позвал он.

Сосед не успел ещё скрыться в доме — курил, оглядывая хозяйским глазом ухоженный огород.

— Тут я…

— Можно я позвоню?

— А когда было нельзя?

— Егор перемахнул через дощатый забор и между грядок пошёл к дому.

— Там открыто, — сказал ему в спину дядя Лёша. — Звони сколько надо.

Массивный старинный телефонный аппарат дяди Лёши с металлическим диском набора номера и вычурной, чёрной и круглой эбонитовой трубкой с бронзовыми набалдашниками наушника и микрофона на высоких вилообразных рычагах стоял на столике в прихожей и, как всегда, внушал уважение.

Егор присел на стоящую рядом табуретку, снял тяжёлую телефонную трубку с рычагов и набрал номер Володьки Четвертакова.

— Алло! — недовольно сказал Володька на другом конце провода.

— Здравствуй, Володь, это я.

— Привет, старик.

— Я тебе не помешал?

— Наоборот. Благодаря твоему звонку я получил долгожданную передышку.

— Чего делаешь?

— Да с чудовищем этим электронным разбираюсь, будь оно неладно. Купили на свою голову.

— Это с компьютером, что ли? — улыбнулся Егор.

— С ним, проклятым.

Пару месяцев назад жена Владимира Александровича Четвертакова Надя привезла из длительной командировки в Италию хороший компьютер, и теперь друг Володька, желая, как всегда, шагать в ногу со временем, пытался его освоить, что давалось ему с великим трудом в силу, во-первых, вечной нехватки этого самого времени, а во-вторых, какой-то внутренней неосознанной предубеждённости против этого чуда техники.

Друг Егора Владимир Александрович Четвертаков был человеком увлекающимся и в то же время настырным. Редкое сочетание, которое с одной стороны гарантировало ему нескучную, полную различных приключений и переживаний жизнь, а с другой — обеспечивало успех в тех делах, за которые он брался. А брался он к сорока трём свои годам за многое. Окончив машиностроительный факультет политеха, был некоторое время гонщиком (мастер спорта по авторалли), затем отслужил два года офицером в родимой Советской Армии, где в должности командира автороты был ранен в Афганистане на печально знаменитом перевале Саланг и награждён орденом Красной Звезды; работал инженером и начальником смена на заводе; крутил баранку простым таксистом; был директором детского дома; безработным, «челноком» и, наконец, застрял на почётной и довольно денежной должности механика-консультанта в крупной фирме по ремонту и продаже престижных «иномарок».

— Я чего звоню, собственно, — сказал в трубку Егор. — У меня день рождения завтра. Ты с Надей приглашён.

— Да я помню, — удивился Володя. — Не первый раз. Мы тебе уж и подарок приготовили.

— В смысле — сделали? — осторожно уточнил Егор.

— Не понял, — помолчав, признался Володька.

— Я говорю, не приготовили, а уже сделали подарок? — пошёл напролом Хорунжий.

— Что-то я, старик, опять не понял, — встревожился Володька. — У тебя всё в порядке? Случилось что?

— Да нет, всё нормально, — нервно хохотнул, не сдержавшись, Егор. — Ты как сегодня вечером, свободен?

— Вечером — это когда?

— Вечером — это часов в шесть.

— Ну, допустим, могу быть и свободен. Исключительно для тебя. Но, опять же, смотря для чего.

— Для меня, для меня… Хочу тебе кое что показать. Интересное, блин. С технической точки зрения. Да и с любой другой тоже.

— Сильно интересное?

— Очень сильно.

— Может, сразу расколешься?

— Не, помучайся до вечера.

— Ладно, считай, что заинтриговал. Буду ждать в шесть.

— Ну, тогда до встречи.

— Обнимаю.

Егор положил трубку на рычаги, в задумчивости потёр подбородок и вышел.

Вчерашний день повторялся один к одному, за исключением того, что сегодня он управлял совершенно другой машиной.

Любому автолюбителю или просто человеку, умеющему удержать на дороге это чудо и проклятие двадцатого и двадцать первого века — автомобиль, знакомо восхитительное чувство свободы, силы и скорости в постижении и преодолении окружающего пространства, когда сидишь за рулём хорошо отлаженной машины. Если ты молод, здоров и весел, то твоя природная, перехлёстывающая через край души и тела энергия, словно удваивается, — и нет таких расстояний, которые не исчезли бы под колёсами твоего четырёхцилиндрового друга.

Если ты уже прожил около половины отпущенного тебе Богом и судьбой срока на этой земле, и за плечами у тебя — радость побед, горечь поражений и спокойный опыт прожитых лет, если ты с уверенностью и достоинством смотришь в будущее, то этот, с жадным урчанием пожирающий бензин и километры, красивый железный зверь, становится зримым воплощением твоей жизненной силы и надёжным залогом сегодняшнего и завтрашнего успеха.