Отвоёванная весна

- Паника. Часть фашистов ушла к Прилукам. Видимо, хотят прорваться в Ельск. Те, кто остались, бешено сопротивляются...

- Товарищ командир, - раздается громкий голос одного из партизан. - Пулеметчик Туровец захватил дзот. Получил тяжелое ранение, но ведет бой. Просит подкрепление...

- Разрешите пойти нам? - спрашивает стоящий рядом Шитов.

- Идите! - приказывает Артюхов.

Я советую командиру отряда пробиваться в город отделениями с разных сторон, чтобы захватить выгодные позиции для решающей атаки.

Артюховцы снова бросаются в наступление, а я лечу в сарновский отряд.

Гриб немного растерялся. Как только отряд Селивоненко завязал бой с отходящими со стороны Прилук частями противника, Гриб почувствовал, что отрезан от нашего тыла...

Прискакал связной из отряда Селивоненко. Богатырь сообщал, что отряд надежно удерживает позиции и не пропустит врага к Овручу.

Отряд Гриба немедленно возобновил атаки на северную часть города. Сарновский отряд несколько раз выходит на окраину города, но бойцам никак не удается зацепиться ни за одно из строений: здесь находятся главные огневые средства гитлеровцев. Я приказываю прекратить атаки, но продолжать тревожить врага ложными выпадами. Это отвлечет противника, а мы тем временем подтянем артиллерию и минометы.

Возвращаясь к Артюхову, я встретил Богатыря.

- Пять раз немцы атаковали Селивоненко, - рассказывает Захар. - Но там дело надежное: хлопцы дерутся. Отряд окопался.

У Артюхова нас ждали тоже радостные вести: взвод Ахраменко прорвался на окраину города.

- Заняты два дзота, - докладывает Артюхов. - Рота Плесанова, продвигаясь к центру, уничтожила три дзота, расстреляла несколько автомашин. Убито до сотни фашистов. Отделение Сивчука пробилось в парк, что в центре порода, и заняло дзот. На помощь Сивчуку направлен взвод Дорошенко.

Мы с комиссаром вернулись на свой командный пункт. Отсюда отлично была видна вся картина боя. Вот в городе раздалось несколько сильных взрывов. В воздух поднялись высокие столбы дыма. Начались пожары.

Большая кутерьма царила в районе аэродрома, расположенного за Овручем. Самолеты врага то садились, то взмывали в небо, и мы долго не могли понять, какую боевую задачу они выполняют? Авиация не действовала против партизан. Но все же мы приказали Грибу овладеть аэродромом.

Прибыл связной от Налепки - Бенькович. «Мосты отрядом заняты, - говорилось в донесении. - Со стороны Новоград-Волынска подходили танки. Наши бронебойщики подбили два танка. Враг переходить через реку не осмелился, ушел в обратном направлении. Дороги нами заминированы».

- Передайте капитану, что командование довольно действиями чехословацкого отряда, - сказал я, отправляя связного.

Вскоре наш командный пункт перебрался на окраину Овруча.

А в центре города шел жестокий бой: рота Плесанова, потерявшая треть личного состава, продолжала мужественно атаковать. Начались жаркие схватки и в районе аэродрома.

Уже вечерело, когда прибыл Ульянов - комиссар отряда, перерезавшего дорогу из Овруча.

- Уничтожено более ста автомашин с живой силой противника, убито до восьмисот фашистов. Уцелевшие небольшими группами разбрелись по лесу. Пытаются, очевидно, пробиться на Мозырь, - доложил он.

- Это их не спасет - переловят белорусские партизаны... Теперь главная задача вашего отряда - очистить железную и шоссейную дороги до самого Ельска от мелких вражеских гарнизонов. При этом необходимо сохранить мост через реку Словению и железнодорожные станции!

Впервые за время войны я отдавал приказ о сохранении мостов и станционного оборудования. До сих пор мы только разрушали...

На КП появился усталый, забрызганный грязью Артюхов.

- Вы едва держитесь на ногах. Присядьте!

- Не могу, товарищ командир. Только сяду, не будет сил встать, - едва слышно говорит он. - Надо спешить... Спасать положение... В казармах, возле станции засели немцы... Гриб наступает на аэродром, а гитлеровцы отходят к станции и непрерывно контратакуют мой отряд... Люди очень устали... Несу большие потери...

Что делать? Резерва нет... Единственный выход - после захвата аэродрома и штурма казарм бросить на станцию отряды Гриба и Селивоненко. А пока - направить туда чехословацкий отряд, благо мостам, захваченным Налепкой, сейчас ничто не угрожает: бой переместился в другую сторону.

В это время, как бы предвещая победу, в штабе появляется делегация. Ее прислали освобожденные из тюрьмы узники, которых гитлеровцы готовились угнать в рабство: железнодорожники, рабочие предприятий, интеллигенция... Люди уверены в том, что навсегда кончилась проклятая фашистская оккупация. Они требуют немедленно создать местные органы Советской власти. Просят оружие, чтобы принять участие в боях с ненавистным врагом.

Входят Богатырь и Селивоненко.

- Группировка противника, засевшая в казармах, в основном разбита, - докладывает Селивоненко. - Остались одиночки...

Тут же влетает с докладом Гриб и уже с порога кричит на весь штаб:

- Аэродром наш! Взяты склады с боеприпасами и большое бензохранилище!..

- Итак, в руках немцев осталась только станция, - говорит Бородачев.